Как отмечали Новый год на фронтах Великой Отечественной?

Война войной, а Новый год, как обед, тоже приходит по расписанию. Расскажем, как отмечали любимый праздник советских людей во время Великой Отечественной на фронте и в тылу.

Мы знаем, что настоящие фронтовики и работники тыла не любили вспоминать войну. Не любили – еще мягко сказано. Понять их можно – это потом появились термины «вьетнамский», «афганский», «чеченский синдром», но ведь советские люди в 1941-1945 годах перенесли куда более кровавые события. Поэтому любопытно, как в жесточайшее военное время наши предки отмечали праздники, что вспоминали о них. И было ли вообще, что вспоминать? Оказалось, еще как было!

Первый год, трудный самый

Конечно же, официально и, значит, формально главным праздником в СССР был День Великой Октябрьской Социалистической революции – 7 ноября. Его, к слову, любили, однако Новый год оказался все же ближе людям, душевней, а еще обещал какие-то изменения в жизни. Верилось в положительное, хотелось верить. Порой и в чудеса. Ну а уж в войну особенно. Была надежда, что следующий год станет последним годом невиданных смертей и лишений.

Понятно, что для большинства солдат празднования с 31 декабря на 1 января просто не состоялись. Война – это работа практически без выходных и красных дней календаря. Но некоторым повезло. Попробуем кое-что вспомнить о Новых годах времен ВОВ хронологически. И с помощью конкретных людей, большинства из которых уже нет в живых.

Новый год с 1941-го на 1942-й – время, конечно, тяжелое, однако тогда отстояли Москву, пошли хоть и локальные, но все же успехи нашей армии. Уже немало после шока лета и сентября. В новогоднюю ночь, как вспоминают офицеры и солдаты, к примеру, находившиеся под Курском, им «перепало немного спирта». Впрочем, праздник проходил для большинства в окопах, под открытым небом с изрядным морозом для настроения.

Что касается тыла, то самый тяжелый Новый год, конечно, случился в Ленинграде. Слава богу, уже заработала Дорога жизни по Ладоге. Вот как описывала праздник Римма Власова, блокадница: «Я была ребенком. Елку местный ДК раздобыл, пригласили всех соседских детей, кто мог ходить. Мы были, конечно, дистрофичные. Зато подарок был шикарный – кусочек хлеба и кружок конской колбасы. Это было чудо. Уже на дом дали баночку желе – где раздобыли такую экзотику, непонятно».

Горелая пшеница на праздник

Опять-таки летом второго года войны ситуация на фронтах была чуть ли не катастрофической, особенно на Юго-Западном фронте. Немцы дошли даже до Кавказа. Но нам опять пришли на помощь холодная погода и бездорожье. Была мощная контроперация «Уран». Так что и ко второму Новому, 1943 году советские люди пришли со сдержанным оптимизмом.

Как встречали Новый год на фронте, да еще под Сталинградом, вспоминает разведчик Леонид Вегер: «31 декабря наша бригада оказалась в Сальской степи. И, представьте себе, наши грузовики с продуктами для посиделок захватили немцы. Тогда, от голодухи, мы подстрелили в степи в небе несколько птиц, причем с трудом, только автоматными очередями. В праздничную ночь пытаемся разжечь костер, но ветки кустарника оказались сырыми. Короче говоря, в новогоднюю ночь сидели в мокрой одежде голодными и холодными. Спать что-то не хотелось, пошли несколько человек прогуляться. Неожиданно нашли в ложбине лошадей на привязи. У них в пайке мы нашли кукурузные початки, было очень вкусно. И стало тепло, главное. Засыпая, подумал, что не такой уж плохой праздник вышел».

А вот у морского пехотинца Виктора Павлючука, также оказавшегося 1 января под Сталинградом, праздник вышел куда вкуснее, да и праздновали в относительно теплых землянках: «Отмечали при свете керосиновых ламп. Не могу сказать, откуда что взялось, но у нас на столе оказался омлет из … черепашьих яиц. А еще лягушачьи лапки с рисом! Новый год по-французски! Это все было в консервах. Правда, мы ели только рис, а лапки выбрасывали».

Но был в тех местах и настоящий праздник, о чем вспоминает танкист Алексей Козлов: «Мы в праздник оказались на станции Котельников под Сталинградом. Там стояли эшелоны, в том числе с провиантом. Последний был захвачен у немцев. Комкор Ротмистров принял решение широко отметить Новый год дабы подбодрить и поощрить бойцов. Столы ломились: и трофейный шнапс, и вкуснейшие консервы, даже фрукты. Еще и трофейная зенитка исполнила салют».

Другое дело – жители Сталинграда, оккупированного немцами. Тогдашний еще ребенок Константин Зимин удивлялся, что захватчики почему-то озверели именно к Новому году: «До декабря не зверствовали, а накануне праздника стали в морозище выселять целые семьи на улицу. Мы, две семьи с маленькими детьми, укрылись в какой-то глиняной летней кухне, на праздник ели горелую пшеницу».

Пирожки сохранили

Тут мы все знаем – 1943 год стал переломным в воине, героическим. Сталинград Курск… Эпические сражения. «Стратегическая инициатива перешла к Красной армии», как принято говорить, хоть и несколько казенно, но верно по факту.

Про эту ночь есть воспоминания зенитчика Петра Переверзева, который в праздник оказался в Заполярье. Как там зимой, мы примерно представляем, но как в условиях войны там можно встретить Новый год? Оказалось, замечательно: «В ту ночь было привычно за сорок градусов. Мы установили в гильзу 37-миллиметрового снаряда вместо елки карликовую березку. Ее нарядили обертками от консервов. Слепили Деда Мороза и Снегурочку, благо снега по пояс. А на праздничном столе у нас были банки с консервированной колбасой и американской тушенкой. Из напитков – фляги со спиртом. Здорово посидели тогда!»

А пулеметчик Тимофей Кутыгин рассказал о, если можно так выразиться, курьезе в ночь на 1944 год: «У нас служил повар, поработал в ресторанах, и он обратился к командованию – дайте немного муки, сделаю к празднику отличные пирожки. Дали. А на начинку ставриду и гороховую кашу. Стал делать в землянке в печке. Уже скоро полночь, пирожки как раз готовы, и тут радист кричит: “К бою!” Мы за полчаса отстрелялись и вернулись в окопы. Налили. Достали пирожки. Тост пора говорить. В животе приятное предвкушение. И тут немцы как жахнут по нашей батарее! “Поздравили”, называется… На пирожки сыпется грязь, но кто-то хороший быстро укрыл их плащ-палаткой. Сохранил в чистоте. Потом, наконец, выпили, а пирожки показались самой лучшей закуской за всю жизнь».

Подарок от словаков

С 1944-го на 1945 год прошла последняя военная новогодняя ночь. И почти все наши люди это понимали. Победа была не за горами – вопрос месяцев. Настроение куражное. Война шла уже за территорией Советского Союза. Понятно, что и Новый год многие встретили в европейских странах, которые еще недавно были «под немцами». Вспоминает партизан Владимир Мандрик: «К новому, 1945 году мы вошли в район Римавска-Собота, это Словакия. Утром 1 января увидели, что по дороге рядом с нашим расположением идет колонна немецких войск. Они раз-бились на цепи и стали нас окружать. И тут я впервые ввел в бой пленных мадьяр, раньше не знал, как с ними поступить. Вдруг перебегут на сторону врага? Потому выдал им только по пять патронов на винтовку. Они воевали рьяно, стреляли точно, а потом пошли в рукопашную с криками… «За Родину, за Сталина!» Враг был разбит полностью, а я, честно говоря, порядочно удивился героизму венгров. А после боя к нам пришла группа словаков, принесли на праздник две 30-литровые бутыли кубинского рома! Еще почти центнер отменной домашней колбасы! Угощение от местных жителей – все собирали, благодарные нам были за освобождение. Сами понимаете, праздник еще как получился».

Как можно заметить, в той дико страшной четырехлетней войне место зимнему празднику для советских людей, от солдат до детей, все равно нашлось. По возможности, по обстоятельствам, не для всех, но старались достойно и даже вкусно встретить Новый год. Вера в лучшее – самое главное на войне. Отметим и то, что сухого закона на Новый год в Красной армии и близко не было – спирт на столе присутствовал обязательно, а в поздние годы и кое-что трофейное или подарочное. А закуска, как видим, совсем разная – от горелой пшеницы и подмокшей кукурузы до американской тушенки и домашней словацкой колбасы. Но в любой момент праздник могла прервать война, обстрел… Об этом никто не забывал.