История
Правда об Андрее Жданове – жировал ли он в блокаду?
Недавно в интернете был показан фильм режиссера Алексея Красовского «Праздник», который прямым текстом указал, что ленинградская номенклатура времен блокады питалась жирным спецпайком, в то время как простой народ умирал от голода. Это можно счесть и прямым намеком в адрес тогдашнего руководителя города Андрея Жданова. 30 лет назад, в разгар перестройки, многие топонимы, связанные с его фигурой, были переименованы. Но так ли уж жировал Жданов в осажденном Ленинграде, как об этом писала перестроечная пресса?
«Отмена увековечивания»
Да, именно в перестройку, во времена гласности, появилось немало статей, в которых рассказывалось о том, что в изнемогающем от голода и холода Ленинграде партийная номенклатура питалась прямо-таки «рябчиками и ананасами». Находились свидетели, которые видели, как в Смольный завозят отборное мясо, буженину, икру, пирожные буше, шампанское и т.д. Пожалуй, главным источником такой информации стал дневник ленинградского функционера Н. А. Рибковского, который описал свое пребывание в смольнинском санатории в 1942 году. Кормили там хорошо, и автор посчитал, что партийная верхушка жирует. На волне таких разоблачений Андрей Александрович Жданов, руководитель Ленинграда, член Политбюро ВКП(б), 1-й секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б), член Военного совета Ленинградского военного округа (фронта), председатель Верховного совета РСФСР, заведующий Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), любимец Сталина и чуть ли не главный идеолог СССР, подвергся «развенчанию культа личности».
Имя Жданова было официально осуждено руководством КПСС. В январе 1989 года вышло постановление ЦК КПСС «Об отмене правовых актов, связанных с увековечиванием памяти А. А. Жданова», в котором предлагалось пересмотреть его личность в связи с «многочисленными обращениями трудящихся с предложениями отменить правовые акты, увековечивающие память А. А. Жданова… и т.д.»;«…установлено, что А. А. Жданов был одним из организаторов массовых репрессий 1930—40-х годов в отношении ни в чем не повинных советских граждан. Он несет ответственность за допущенные в тот период преступные действия, нарушения социалистической законности».
«Отмена увековечивания» выразилось в том, что в 1989 году его имя перестали носить Ленинградский государственный университет, Иркутский государственный университет, Горьковский политехнический институт, Ленинградское высшее военно-политическое училище, Ижорский завод в Ленинграде, Владимирский тракторный завод, московская станция метро (стала «Выхино»), целый город, которому было возвращено старое название Мариуполь (в нем Жданов появился на свет в 1896 году), город в Азербайджанской СССР (ныне Бейлаган), районы Ленинграда и Москвы, которые стали Приморским и Таганским соответственно, улица в Москве (ныне Рождественка), улица в Уфе (Черниковская), в Перми (Осинская), в Краснодаре (Базовская), в Шадринске (Михайловская), в Алма-Ате (Шакарима).
Ввел строжайший учет продуктов
Насчет участия Жданова в расстреле ни в чем не повинных граждан — это отдельная тема. Мы сейчас говорим про времена блокадного Ленинграда. Так вот, есть другие свидетельские показания, которые говорят о том, что, как минимум, сам Жданов в блокаду деликатесами не баловался. Так, еще в 1980 году историк В. И.Демидов опросил ряд сотрудников Смольного, работавших там во время блокады. Они рассказали, что Жданов был неприхотлив в еде, тем более что он страдал сахарным диабетом. Как вспоминала одна из двух дежурных официанток Смольного А. А. Страхова, во второй декаде ноября 1941 года Жданов вызвал ее и указал установить жесткие фиксированные нормы расхода продуктов для правительственного аппарата и членов военсовета. Также оператор располагавшегося в Смольном центрального узла связи М. X. Нейштадт вспоминал: «Жданов, когда приходил на работу, первым делом сверял расход продуктов. Учет был строжайший. Поэтому все разговоры о„праздниках живота” партийной верхушки — домыслы». Как вспоминает Нейштадт, руководители города позволяли себе более сытный стол только на 7 ноября — была водка и бутерброды, — но не более того. Никаких шампанских и пирожных не наблюдалось.
От коммунистических ценностей к русскому патриотизму
У Жданова в ходе той войны была и прямая идеологическая заслуга. На экваторе самой страшной бойни в истории человечества советское руководство намеренно решило подчеркнуть связь СССР с царской Россией, были возвращены офицерам погоны, казакам лампасы, заработали церкви, вручались ордена Александра Невского и Суворова.
Был сделан крен от коммунистических интернациональных ценностей к русскому национальному патриотизму, подчеркивалась связь времен, газеты рассказывали не только о текущих подвигах, но и о славных страницах истории русской армии, о ее великих полководцах, включая царей.
В это время к Жданову обратился главный архитектор Ленинграда Николай Варфоломеевич Баранов c предложением вернуть в городе некоторые старые значимые топонимы. Все равно никто в народе не называл Невский — Проспектом 25 октября, а Дворцовую — Площадью Урицкого. Возврат исторических названий в колыбели трех революций — дело более чем серьезное. Жданов направил соответствующую докладную записку Сталину. Тот почти без паузы подписал: «Одобряю». Это был своеобразный подарок вождя ленинградцам на день снятия блокады. Точнее, постановление было опубликовано «Ленинградской правдой» за 12 дней до полного снятия блокады, 15 января 1944 года. Ленинград первым в СССР пошел по этому пути. В 1945 году отдельные улицы получили исторические названия в Киеве, Одессе и Харькове.
В 2008 году были рассекречены стенограммы заседания руководителей города по вопросу переименования улиц, проспектов и площадей. Состоялось оно 5 января 1944 года. Некоторые названия тогда не были окончательно утверждены (Полюстровская набережная вместо Свердловской, Ивановская улица вместо Социалистической, Екатерингофский проспект вместо Римского-Корсакова и пр.). По другим находим интереснейшие цитаты Жданова: «Советская улица, улица К. Маркса есть в каждом городе; в любом районном центре вы найдете не одну, а 2—3, обязательно будет Советский [проспект], затем Ленина, проспект Сталина и пр. Значит, в этом отношении специфика Ленинграда стерта… Площадь Памяти Жертв Революции — неудачное название, неясно, кто похоронен: жертвы от революции или жертвы самой революции… Советский проспект — неудачное название, как будто бы остальные проспекты антисоветские или несоветские». Жданов, как главный идеолог партии, имеющий поддержку Сталина, мог позволить себе такие слова: Советский — и вдруг неудачный. Ничего себе! Да еще и был переименован проспект Ленина! Самого Ленина! В Полюстровский.
Не за четыре буквы, а за Россию!
Надо отметить, что Жданов не на пустом месте рекомендовал вернуть городу исторические топонимы. Партийная разведка работала и сканировала настроения ленинградцев. Так, была подслушана и доложена в Горком партии в июле 1941 года фраза некоего конструктора с завода им. Энгельса (ныне — «Светлана»): «Конструктор Технического отдела т. Рогов при подаче заявления о добровольном поступлении в армию заявил, что он идет воевать за Россию, но за 4 буквы (СССР) воевать не будет».
Такие подслушанные коммунистической партией и ее спецслужбами цитаты наших предков лежат под грифами секретности до сих пор. Приведенная была рассекречена лишь в 2012 году. Логика же этой цитаты, очевидно, дошла до партийных начальников как раз к 1943—44 годам. Шла война народная, священная, в том числе за право называться русским, за отеческие гробы. И Андрей Жданов здорово этот посыл усек. Он умер через три года после войны. И уже в 1949 году грянуло «Ленинградское дело», когда была расстреляна партийная и силовая верхушка Северной столицы. Но это уже другая история.