Побег из СССР на самолете-истребителе МиГ-29

20 мая 1989 года военный летчик Александр Зуев, служивший в Грузии, совершил побег на самолете-истребителе МиГ-29. Он благополучно приземлился в Турции и попросил политического убежища в США. Зуев всем рассказывал, будто бежать его заставил разгон оппозиционного митинга у Дома правительства Грузинской ССР в Тбилиси 9 апреля 1989 года, в результате которого погиб 21 человек, а 290 получили ранения. Поэтому западная пресса представляла летчика настоящим героем, протестующим против политики СССР. Но в действительности у Зуева были совсем другие мотивы для побега.

НЕУДОВЛЕТВОРЕННЫЕ АМБИЦИИ

После окончания высшего военного летного училища в Армавире Зуев служил летчиком-истребителем на базе ВВС СССР «Цхакая» в Грузии. Почти сразу он заработал репутацию квалифицированного пилота и летал на МиГ-23, на смену которым вскоре пришли новые, более совершенные самолеты МиГ-29. Им не было равных в мире, но, чтобы управлять ими, требовалась переподготовка. И Зуева как перспективного летчика отправили на курсы, которые он окончил с блеском. И останавливаться на достигнутом не намеревался: мечтал о Школе летчиков-испытателей при Летно-исследовательском институте Министерства авиационной промышленности. При его опыте и квалификации проблем с поступлением возникнуть было не должно. Как позже вспоминал Герой России летчик-испытатель Александр Гарнаев, в 1988 году Зуев даже приезжал в Жуковский: неделю жил в общежитии Школы летчиков-испытателей, общался с курсантами, получал консультации педагогов, помогавших ему готовиться к сдаче экзаменов.

Но тут выяснилось, что на следующий год набор не планируется. Амбициозный Зуев очень расстроился: он не хотел терять целый год. Переживал тяжело и ударился во все тяжкие. Начал пить, завел любовницу. В результате от него ушла жена, из-за чего его проблемы с алкоголем лишь усугубились.

В гарнизоне шила в мешке не утаишь. Очень скоро слухи об аморальном поведении Зуева дошли до начальства. С ним проводили разъяснительные беседы на разных уровнях, но безрезультатно. В конце концов летчик был отстранен от полетов на три месяца с формулировкой: «Из-за низких морально-нравственных качеств». Поговаривали, будто к этому приложил руку его тесть, бывший начальник штаба дивизии: так он отплатил за обиду, нанесенную дочери.

Зуев, в одночасье ставший холостяком, поселился у товарища по несчастью — Руслана Саламова, отстраненного от полетов по той же причине. Якобы под давлением замполитов обиженные летчики даже подали рапорты об увольнении из рядов Советской армии. Но если Саламова уволили, то Зуева, наоборот, принялись уговаривать остаться. Видимо, надеялись, что такой способный пилот преодолеет жизненные трудности и продолжит карьеру. Хотя сам Зуев в это не верил. Ведь ко всем его проблемам добавились еще и проблемы со зрением! Тем не менее он остался, но к полетам его не допускали еще около года.

«ТРОЯНСКИЙ» ТОРТ

К тому моменту, когда Зуев решился на отчаянный поступок, его личная жизнь наладилась. Он благополучно женился на своей любовнице и ждал пополнения в семье. Правда, его супруга еще в начале мая уехала рожать к родителям на Украину. Ее отъезд облегчил осуществление преступного плана.

Он выбрал день, когда дежурил по приему и выпуску самолетов, и сообщил сослуживцам, будто жена родила сына (хотя на самом деле это случилось немного позже), предложив отметить счастливое событие. На военной базе алкоголь находился под запретом, поэтому Зуев угощал всех тортом, якобы испеченным собственноручно. Он и правда приложил руку к его изготовлению. Накануне, прикинувшись отдыхающим, Зуев методично и планово обходил все городские аптеки и, жалуясь фармацевтам на бессонницу, покупал снотворное. Так он насобирал нужное количество лекарств, которыми и начинил десерт. Отведав торта, гости уснули крепким сном (позже все участники чаепития попали в больницу в тяжелом состоянии). А Зуев перерезал кабели сигнализации и связи и направился к дежурному самолету, стоявшему в полной готовности к вылету. Но тут возникла проблема в виде часового. Он служил только первый год и старался точно соблюдать все требования устава, согласно которому приближаться к самолету без особого распоряжения никому было нельзя. Спорить Зуев не стал. Он просто решил дождаться, когда произойдет смена часовых, рассчитывая, что сменщик окажется более лояльным.

И действительно, второй часовой хорошо знал офицера, поэтому неосмотрительно подпустил его к себе слишком близко. Тот воспользовался ситуацией, попытавшись отобрать у солдата автомат. Но парень оказал сопротивление, началась драка. Чтобы нейтрализовать часового, Зуев выхватил свой пистолет и выстрелил в бойца, серьезно его ранив. Но перед тем как потерять сознание, солдат открыл по угонщику огонь. Правда, серьезного вреда не причинил. Пуля прошла по касательной к голове и немного задела руку.

Ранение не остановило Зуева. С простреленной рукой он бросился к самолету, убрал колодки, снял чехол с фонаря и заглушки с воздухосборников, запрыгнул в кабину и запустил двигатели. Чтобы никто не бросился за ним в погоню, Зуев решил расстрелять все самолеты, готовые к вылету. Но пушка не выстрелила, так как в спешке он отключил только первую блокировку, а вторую забыл.

На базе тем временем услышали звуки выстрелов и объявили тревогу. Через мгновение Зуев увидел самолет командира эскадрильи, бегущий по взлетной полосе. Еще немного — и план угонщика провалился бы. Он спешил, что удавалось с трудом, ведь Зуеву приходилось управлять самолетом одной рукой, поскольку вторая была ранена. Но лететь было недалеко. МиГ развернулся над аэродромом и взял курс на Турцию. Истребители, поднятые на перехват, опоздали: самолет Зуева уже вошел в турецкое воздушное пространство.

Через некоторое время истребитель приземлился на аэродроме Трабзона. И первое, что сказал раненый угонщик потрясенным туркам, было: «Я американец».

ЗАОЧНО ОСУЖДЕННЫЙ

Зуев очень надеялся на помощь сотрудников американского консульства, и его расчет оказался верным. Американцы взяли Зуева под свою опеку. Они бы и МиГ-29 с удовольствием «пригрели», но турки, не желавшие осложнений с СССР, не позволили американским специалистам осматривать истребитель и буквально на другой день после угона вернули самолет Советскому Союзу.

Зуева судили. В СССР он заочно был признан виновным в измене родине. Зато турецкий суд советского летчика оправдал, поскольку посчитал того пострадавшим по политическим мотивам. После суда Зуев переехал в США, получив там политическое убежище. Пентагон, заключивший контракт с советским перебежчиком, попытался выудить у него как можно больше сведений. Но оказалось, что, несмотря на большой опыт и высокую квалификацию, Зуев знал не слишком много. Тем не менее на Западе он пригодился: работал консультантом в ВВС США, где его считали весьма ценным специалистом.

Перед началом операции «Буря в пустыне» Александр Зуев занимался тестированием советских самолетов в 160 километрах от Сиэтла. 10 июня 2001 года, выполняя учебно-тренировочный полет на Як-52, он погиб, не дожив до 40-летия всего месяц.