Закат «львов ислама». Союз танцующих дервишей с янычарами закончился резней

В середине XIX века султан Махмуд II за десять дней под корень вырубил янычарский корпус, а вместе с ним и дервишей-бекташей. Но как была связана военная элита Турции с орденом религиозных мистиков и что побудило султана безжалостно уничтожить собственную гвардию вместе с безобидными практиками молитв и медитаций?

Появление янычар связано с тем, что основателю будущей Османской империи Осману I Гази потребовалась пехота. Среди гордых всадников служба в пеших частях престижной совсем не считалась. В пехоту шли либо бедняки, либо представители покоренных племен. Подразделения, как правило, отличались плохой боеспособностью и низкой дисциплиной. Они набирались только на время военных действий.

Юнкера Аллаха

Формировать пехоту на постоянной основе начал Мурад I в XIV веке. Эти части назывались «ени чери» (новое войско), что в русском языке трансформировалось в «янычары». Янычар набирали из христианских мальчиков на подконтрольных туркам территориях. Принудительный рекрутский набор (девширме – «налог кровью») был одной из повинностей христианского населения империи.

Наборы обычно проводились раз в пять лет. Будущие янычары принимали ислам и проходили обучение, причем, помимо воинских дисциплин, учились каллиграфии, праву, теологии, литературе и языкам. Янычары считались рабами султана, жили в монастырях-казармах, не могли жениться, заниматься ремеслами, а до 1566 года и заводить собственное хозяйство.

Любопытно, что на время обучения мальчикам назначалось жалование: одно акче в день, оклад удваивался, когда кадеты становились янычарами. Самых способных учеников отправляли в школу при султанском дворце, окончив которую можно было сделать блестящую карьеру на государственной службе. В старости или после получения увечья янычарам полагалась пенсия.

Результатом работы этой отлаженной системы стало появление по-настоящему профессиональной боевой гвардии, военной элиты Османской империи.

Бедняки и бродяги

Если говорить про бекташей, то тут мы имеем дело с религиозным орденом, созданным в XIII веке суфием Хаджи Бекташем, потомком седьмого шиитского имама Мусы аль-Казима. Бекташи стали одной из многих религиозных групп, исповедующих суфизм, аскетическо-мистическое ответвление ислама.

Слово «суфизм» происходит от арабского «суф», означающего «шерсть». Грубое шерстяное одеяние считалось атрибутом аскетов-отшельников. Именно отказ от мирских соблазнов и постижение Аллаха через молитвы, размышления и медитации, являли собой главную цель для адептов суфизма. На фарси (персидском языке) синонимом «суфия» был «дервиш», что означало «нищий», «бедняк».

Кружение с запрокинутой головой и раскинутыми руками, с одной ладонью, повернутой к небу, и другой – к земле, вводило суфиев-дервишей в состояние транса, позволяя ощутить себя частью божественного духа.

Дервиши могли постоянно обитать в приютах-обителях, могли странствовать по свету, живя подаянием, но практически всегда они объединялись в братства-ордена, и эти братства имели свои уникальные особенности.

Имелись особые черты и у ордена бекташей. Он был близок к шиизму, так как члены братства почитали четвертого праведного халифа Али ибн Абу Талиба и считали узурпаторами трех первых. Бекташи полагали Бога единым и признавали другие религии равными исламу. Вероятно, отсюда происходило множество совпадений в доктринах и обрядах бекташизма с Евангелием и Торой. Так, посвящение в орден весьма походило на обряд крещения. Бекташи причащались хлебом, сыром и вином (продукт неприемлемый для правоверного мусульманина), почитали свою «троицу», принимая триединство Аллаха, пророка Мухаммеда и халифа Али, поздравляли друг друга с Пасхой и Рождеством. Кроме того, мужчинам и женщинам позволялось молиться в одном помещении, а возле усыпальниц святых зажигались восковые свечи.

Ничего удивительного, что янычары и дервиши сильно сблизились. Если многие мусульмане часто воспринимали последователей Хаджи Бекташа едва ли не как еретиков, то для выходцев из христианской Восточной Европы все выглядело более чем пристойно. Бекташизм стал духовной идеологией гвардии султана. Дервиши ходили вместе с янычарами в походы, учили их, врачевали раны. Шейх бекташей считался почетным командиром 99-й роты «новой армии», а множество янычар, пройдя посвящение, вступали в братство.

В конце XIV века, после победы на Косовом поле и разгрома крестоносцев под Никополем, всем врагам Османской империи стало ясно, что воодушевляемым дервишами «львам ислама» (так теперь звали янычар) нет равных на поле боя.

Теплое место

Численность и значимость янычарского войска постепенно росла. Если при Мураде I янычар было не более 30 сотен, то при Сулеймане I (XVI век) их насчитывалось уже 20 тысяч.

После того, как войско обеспечило султанский трон Баязиду II и он удвоил янычарам жалование, поддержка каждого нового претендента на власть стала настоящим бизнесом. Оказалось, что рабы султана вполне способны сажать на трон того, кто им больше нравился, да еще и с немалой выгодой для себя. Престиж и популярность янычарского корпуса пошли в гору. Если раньше это место считалось повинностью, причем только немусульманского населения, то теперь богатые и влиятельные турки были готовы давать взятки, лишь бы пристроить свои чада в корпус.

А янычары между тем разобрались, что могут не только приводить к власти нужных им султанов, но и снимать неугодных. В 1512 году они вынудили отречься от престола Баязида II, которого 30 лет назад на высокий пост и посадили. С XVI века у янычар вошло в привычку регулярно поднимать восстания, если им вдруг казалось, что гражданская власть недостаточно им послушна. В лучшем случае султанам приходилось откупаться золотом или головами визирей, в худшем – бежать или прощаться с жизнью.

При этом сам корпус янычар стремительно деградировал. Система «девширме» ушла в прошлое; в янычары теперь шли дети янычар и коренные турки. Сильно упало качество военной подготовки, да и в бой новые янычары рвались не особо, предпочитая сытую жизнь в Стамбуле. «Львы ислама» теперь больше пугали не врагов на поле боя, а собственных правителей. Однако развязка была уже близка.

Новая эпоха

В 1808 году к власти пришел 30-й самодержец Османской империи – Махмуд II. Иногда его называют турецким Петром I. Махмуд сделал обязательным начальное образование, разрешил издание газет и журналов, легитимировал ношение европейской одежды. Армию он тоже собирался реформировать, сообразуясь с новыми парадигмами воинской науки, и пригласил для этого советников из Европы.

Однако «львы ислама», которых к тому времени насчитывалось около 100 тысяч, и четверть из этого числа жила в Стамбуле, идей султана не поддержали, а реформы попытались саботировать. В ответ Махмуд II заявил, что янычарам не будут отпускать баранину до тех пор, пока те не изучат строевые порядки и тактику европейских армий. Буквально на следующий день вспыхнуло восстание. И конечно во главе его оказались духовные лидеры янычар – дервиши-бекташи.

Махмуд с министрами и высоким духовенством укрылся в мечети султана Ахмета и попытался договориться. Однако посулы не подействовали: грабеж, погромы и беспорядки продолжились, и тогда султан совершил то, чего никто не ожидал: он приказал вынести священное знамя, по преданию сшитое из халата пророка, и обратился к народу с призывом о помощи.

Султан не ошибся в своем решении. Тысячи горожан, уже давно видевшие от янычар только произвол и бандитские поборы, вышли на зов своего правителя. Добровольцам раздавали оружие. К ним примкнули верные султану войска и матросы из гавани.

Янычары были блокированы на площади Эйтмайдан и расстреляны картечью. Бойня продолжалась два дня, а потом еще неделю рубили головы пленным янычарам и бекташам.

Летом 1826 года янычарский корпус прекратил существование, даже слово «янычар» стало запретным. Попал под санкции и орден бекташей. Его лидеры были казнены, а большая часть дервишей бежала в Албанию.

Позже орден несколько раз возвращался в Турцию, но прежнего влияния уже не добился. И сегодня желающие могут увидеть крутящихся дервишей-бекташей, но, скорее всего, это будут артисты, устраивающие шоу для падких до зрелищ туристов.