Заговор против Хрущева – как свергали «Кукурузника»

Никита Сергеевич Хрущев, конечно, пытался сделать свою страну лучше, богаче и могущественнее. Но возникает странное ощущение, что его главными заслугами стали деяния, когда он не что-то сделал, а что-то остановил. Хрущев остановил Карибский кризис и не допустил развязывания третьей мировой войны. Отставка Хрущева создала беспрецедентный для СССР случай, когда первое лицо государства бескровно отрешили от власти в ходе вполне легитимной процедуры.

Неудачи и ошибки

Главные неудачи Никиты Сергеевича лежат в области экономики страны. За время его правления, с 1956 по 1964 год, темпы роста производства и жизненный уровень населения в стране сократились в 3 раза. Огромные средства, порядка 400—500 миллионов долларов в год, тратились на помощь «третьему миру», а главным благодеянием для своего народа стали квартиры-хрущевки. Впервые за долгие годы в 1963 году хлеб стали закупать на золото за границей, да еще у своего стратегического противника — США. И это вскоре после победных реляций об освоении 42 миллионов целинных земель. Об экономических неудачах власти народ догадался еще в 1962 году, когда вдруг исчезли тарелки с бесплатным хлебом в столовых. Волюнтаристские решения Хрущева на посту руководителя советского государства вызывали недовольство всех слоев населения. И рабочих, решившихся в Новочеркасске на открытый протест. И колхозников, которые кляли Никиту Сергеевича на чем свет стоит за развязанную им кампанию против личных подсобных хозяйств. Интеллигенцию Хрущев не особо жаловал, и она стала платить ему тем же. К числу недовольных примкнули еще и верующие, после того как в стране началось массовое закрытие церквей. Армия, милиция и КГБ были недовольны им из-за реорганизаций и массовых сокращений.

Однако Никита Сергеевич давно наплевал на народное недовольство, пребывая в уверенности, что его власти ничего не грозит, пока ему верна партия. Партийное управление страной создавало такую систему, что Хрущев мог делать и говорить что угодно. Сказал сажать кукурузу, значит, вся страна в едином порыве начнет сажать кукурузу. А недовольным быстро позатыкали рты.

Ставка на партноменклатуру

Так что главной заботой Никиты Сергеевича было управление не народом, а капризной партноменклатурой, которая и являлась гарантом его власти. С одной стороны, он ее холил и лелеял. В СССР партийные привилегии были закрытой темой, но в других странах о них говорили весьма охотно. Например, 14 июля 1964 года китайское руководство даже сделало специальное заявление под названием «О хрущевском псевдокоммунизме и его всемирно-историческом уроке». В нем говорилось, что в советском обществе образовалась привилегированная прослойка, которая, присваивая плоды труда советского народа, получает доходы, превышающие в десятки и даже сотни раз доходы рядовых советских рабочих и крестьян. А при этом представители этой прослойки еще занимаются различными злоупотреблениями, коррупцией, взяточничеством и хищениями.

Но, чтобы партноменклатура оставалась ему верна, Хрущев припас для нее не только пряник, но еще и кнут. В 1963 году он создал Комитет государственного и партийного контроля, который должен был бдеть за высокопоставленными вельможами, чтобы те не сильно зарывались.

На подковерных партийных интригах Никита Сергеевич «собаку съел», еще когда пребывал в ближайшем окружении Сталина. Благодаря чему не только выжил, но и после смерти Вождя сам занял его трон. И не только занял, но и удержал, когда в 1957 году его соратники по «сталинской гвардии» — Молотов, Маленков, Каганович — попытались стащить с него «зарвавшегося Никиту». Можно сказать, что тогда Хрущева спас министр обороны и прославленный маршал Георгий Жуков. А уже спустя несколько лет Жуков с подачи Хрущева был дискредитирован и отправлен в отставку. Никита Сергеевич при подборе своего окружения руководствовался принципом «разделяй и властвуй».

Поэтому он окружал себя представителями как «старой гвардии» — Брежневым, Подгорным, Сусловым, Косыгиным, так и «молодежи» — в лице Шелепина и Семичастного, будучи уверенным, что эти две группы не объединятся. «Старики» руководили партией, а «молодые» за ними присматривали, поскольку Владимир Семичастный был председателем КГБ, а Александр Шелепин возглавлял весьма влиятельную Комиссию партийно-государственного контроля. Однако получилось так, что фактически ближайшее окружение и свергло Хрущева.

Парадокс заговора

У каждого из заговорщиков были свои причины содействовать смещению Хрущева. Но главный парадокс их тайных действий против первого лица государства видится в том, что все они сплотились в едином порыве. Даже те, кто не любил друг друга, сдружились против Никиты Сергеевича. Почва для свержения Первого секретаря ЦК КПСС готовилась почти год. О заговоре знало огромное количество людей, и все молчали! Шелепин активно настраивал против Хрущева молодую номенклатуру, выходцев из комсомола. А Брежнев и Подгорный обрабатывали «старую». Они не только переманили на свою сторону каждого члена Президиума ЦК и каждого секретаря ЦК, но и провели беседы с секретарями ЦК союзных республик и других крупнейших организаций, вплоть до горкомов. А это в общей сложности тысячи человек. И никто из них не сдал заговорщиков.

Утечка информации происходила, но не от номенклатуры. Наиболее известна история, как Хрущева пытался предупредить бывший чекист Василий Галюков. Некогда он был начальником охраны члена Президиума ЦК Николая Игнатова. А когда Игнатов стал председателем Президиума Верховного Совета РСФСР, он взял к себе Галюкова на непыльную работенку в хозотделе. Можно по-разному относиться к поступку Галюкова.

С одной стороны, он «заложил» своего благодетеля Игнатова, игравшего одну из ключевых ролей в заговоре против Хрущева, а с другой — чуть ли не единственный поступил по-партийному честно.

В сентябре 1964 года Галюков каким-то образом умудрился позвонить прямо домой Хрущеву и просил пригласить к аппарату Никиту Сергеевича, чтобы сообщить ему информацию чрезвычайной важности. Но Хрущев тогда был в Казахстане, трубку взял его сын Сергей. Выслушав Галюкова, он согласился с ним встретиться. При встрече тот рассказал Сергею, что против его отца зреет заговор.

Правда, толком он ничего не знал и о наличии заговора судил по косвенным признакам: Игнатов в последнее время выглядит очень нервно, часто срывается на крик. Особенно его беспокоит, почему Никита Сергеевич не уезжает в отпуск. Однако Сергей к полученной информации отнесся вполне серьезно и пересказал ее отцу, когда тот вернулся. Правда, Никита Сергеевич ей особого значения не придал. Он собирался на отдых в Пицунду и пребывал в предотпускном настроении. А потому сказал сыну:

— Ты сведи этого чекиста с Микояном. Он человек опытный, разберется.

Тот и разобрался. Вместе с Сергеем Хрущевым встретился с Галюковым, зафиксировал все сказанное тем на бумаге, а потом спрятал листки с информацией в комод под пачку белья. И не исключено, что в тот же день сообщил заговорщикам об этом.

Галюков был не единственный, кто хотел известить Хрущева о заговоре. Однако простым смертным донести информацию до кремлевских небожителей было весьма проблематично. Не получилось это даже у секретаря ЦК компартии Украины Ольги Иващенко. Она пыталась по ВЧ дозвониться Хрущеву в Пицунду, но ее с ним не соединили — не по рангу.

Решающая фаза

Пока Хрущев с Микояном отдыхали в Пицунде, а жены Хрущева и Брежнева — в Карловых Варах, заговор вступил в решающую стадию. Его главными инициаторами были 4 человека: Шелепин, метивший на пост главы государства, два старых кремлевских интригана Подгорный и Игнатов, которые тоже хотели больше власти. А также Брежнев, обиженный на Хрущев из-за того, что тот сместил его с поста председателя Президиума ВС СССР. Но основная нагрузка по воплощению плана заговорщиков в жизнь легла на председателя КГБ Семичастного. Много позже Семичастный, очень обиженный на Брежнева, отстранившего его от должности, в своих воспоминаниях выставил Леонида Ильича в нелицеприятном свете в ходе истории с заговором. Якобы Брежнев обсуждал с ним вопрос о ликвидации Хрущева во время его поездки в Финляндию. А когда руководитель КГБ отказался, то решил действовать по бескровному сценарию. Но со слов Семичастного, при этом периодически впадал в панику. Якобы, подобно Андрею Миронову в фильме «Бриллиантовая рука», он в отчаянии заламывал руки и хватался за голову, восклицая: «Все пропало! Никита убьет нас всех!» Обиду Семичастного можно понять. Именно он обеспечил заговорщикам силовую поддержку.

И именно Семичастный 13 октября 1964 года встречал в аэропорту вернувшихся из Пицунды Хрущева и Микояна. Отсутствие на аэродроме членов Президиума ЦК могло вызвать подозрение Хрущева, обычно они гурьбой приезжали его встречать. Но Семичастный убедил его, что они заседают в Кремле, где и ожидают прибытия главы государства.

Хрущев ни о чем не заподозрил и прямо из аэропорта отправился на заседание Президиума ЦК. И попал там даже не с корабля на бал, а фактически на собственную политическую казнь. Все выступающие говорили нелицеприятные для Хрущева вещи. Еще вчера он чувствовал себя почти всесильным и вдруг оказался в ситуации, когда подчиненные отчитывают его, словно нашкодившего школяра. Трудно даже представить, что чувствовал Никита Сергеевич на этом Президиуме. Он мог позволить себе размахивать ботинком в ООН, но здесь вериги партийной дисциплины заставляли его держать себя в руках и внимать, как соратники говорят о его самодурстве и ошибках. Хрущеву припомнили, что он трижды поставил страну на грань войны в ходе Суэцкого, Берлинского и Карибского кризисов. Что он незаслуженно присвоил своему сыну Сергею звания Героя Социалистического Труда и лауреата Государственной премии. И каждый из выступавших предлагал отстранить Хрущева от руководства. Тот сначала пытался язвить, потом попытался сгладить ситуацию и обронил реплику: «Ведь все мы здесь друзья».

Но председатель Совета Министров РСФСР Геннадий Воронов резко его осадил: «У вас здесь нет друзей!» Никита Сергеевич понял, что это конец, и сник. А в своем завершающем выступлении даже покаялся:

— Я многого не помню, о чем здесь говорили, но главная моя ошибка в том, что я проявил слабость и не замечал порочных явлений.

На следующий день, 14 октября 1964 года, начался Пленум ЦК. Его открыл Брежнев, а затем с большим докладом, критикующим деятельность Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева, выступил Суслов. За отставку Хрущева Пленум проголосовал в лучших советских традициях — единогласно.

После отставки

Не только в Кремле, но и в стране, по сути дела, не нашлось ни единого человека, кто вступился бы за опального Хрущева. Впрочем, заговорщики подстраховались на случай, если кто-то захочет встать на его защиту. Едва Хрущев приехал на Президиум ЦК, как Семичастный предупредил начальника его охраны, чтобы тот ни во что не вмешивался. Тем временем особняк Никиты Сергеевича на Ленинских горах взяли в оцепление. Учли заговорщики и опыт провального заговора против Хрущева в 1957 году. Они искусно взяли под контроль все средства массовой информации, сумев организовать командировки для их руководителей.

Например, зять Хрущева — Аджубей, который был главным редактором газеты «Известия», находился в поездке по стране, а председатель Гостелерадио Харламов укатил в заграничную командировку.

Так что отставка Хрущева прошла как по маслу. В качестве отступного ему предоставили пенсию в 500 рублей, дачу и квартиру, а еще персональную машину. Новым Первым секретарем ЦК КПСС избрали компромиссную фигуру, устраивающую большинство, — Леонида Брежнева. Тот отблагодарил большинство соратников по заговору различными преференциями, а главное — возможностью до самой смерти занимать место на политическом Олимпе страны. И в этой связи весьма показателен пример Микояна. Некогда он помогал Сталину избавляться от «оппортунистов» — Каменева, Зиновьева и Бухарина. Потом помогал Хрущеву избавиться от антипартийной группы «маленковцев». А затем помог Брежневу избавиться от Хрущева. Благодаря этому он почти до 80 лет оставался членом ЦК КПСС и членом Президиума Верховного Совета СССР и получил шесть орденов Ленина.

И только рвущегося к власти Шелепина Брежнев осадил и вывел на вторые роли, где у того поубавилось если не амбиций, то возможностей. Любопытно, что Хрущев после отставки сказал ему на прощание: «С тобой они поступят еще хуже». А вместе с Шелепиным в опалу попал и его ставленник, председатель КГБ Семичастный, без поддержки которого свержение Хрущева вряд ли бы состоялось.

Мифы и легенды

Свержение Хрущева давно обросло версиями и легендами. Одна из самых интересных — о его возвращении в Москву в роковой для него день 13 октября 1964 года. Якобы еще в самолете он узнал о заговоре и о том, что в Москве его ждет отставка. Тогда он отдал приказ командиру экипажа лететь в Киев. Тот не подчинился. Но Никита Сергеевич не унимался. Он обратился к майору, командовавшему его охраной:

— Полковник! Ты — Герой Советского Союза! Поворачивай на Киев!

Но тот не захотел быть ни героем, ни полковником. Тогда Хрущев с отчаянием крикнул охранникам:

— Ребята! Вы все — Герои Советского Союза! Летим на Киев. Там наше спасение!

Но те только еще ниже опустили головы. Хрущев все понял и молча удалился в свой салон.