Три любви Ивана Бунина

Как правило, в жизни великих присутствует большая любовь, а иной раз и не одна. Нобелевский лауреат Иван Алексеевич Бунин не был исключением.

Грешный союз

Свою первую любовь 19-летний Иван Бунин встретил в «Орловском вестнике», где работал заместителем редактора. Варвара Пащенко трудилась здесь же корректором, но мечтала о театральной сцене: она недурно пела, играла на рояле… Иван, любя и ревнуя, сходил с ума от нее, однако Варвара не очень благоволила к поклоннику. Да и отец девушки не давал благословения, считая Бунина нищим бродягой. Но в итоге любовь и настойчивость молодого человека победили, и в 1892 году пара уехала в Полтаву, где стала жить в гражданском браке. Увы, счастье поэта длилось недолго. В начале ноября 1894-го Варвара ушла к другому, оставив записку: «Уезжаю, Ваня, не поминай меня лихом…»Удар был такой силы, что родные всерьез опасались не только за душевное здоровье Бунина, но и за жизнь. Да и сам он говорил: «Один (домой) не поеду, за себя не ручаюсь». Тогда ему, впавшему в страшную депрессию, помогли братья Юлий и Евгений.

Значительно позже, в феврале 1941-го, он написал в дневнике; «Вспомнилось почему-то время моей любви, несчастной, обманутой — и все-таки в ту пору правильной; все-таки в ту пору были в ней, тогдашней, удивительная прелесть, очарование, трогательность, чистота, горячность…»

В своем интервью французской газете «Дни» нобелевский лауреат Бунин признавался: «…Господи, да ведь это, быть может, главная моя любовь за всю жизнь…»

ДАЧНЫЙ РОМАН

Шел 1898 год. Бунин уже был известен читающей публике, водил знакомство с А. П. Чеховым, В. Брюсовым, К. Бальмонтом…

Как-то литератор Федоров пригласил Ивана Алексеевича на свою дачу в Люстдорфе, недалеко от Одессы. Там Бунин встретил известного в Одессе издателя Н. П. Цакни с супругой Элеонорой Павловной. Эли, красавица бальзаковского возраста, воплощение очарования и шарма, некогда бравшая уроки пения у самой Полины Виардо и мечтавшая об оперной сцене, была к тому же крупным землевладельцем. Увлеченная 28-летним Буниным, она с жаром рассказывала ему о Париже, Ницце, Каннах. Прощаясь, шепнула, что будет ждать его с огромным нетерпением на их даче на 7-й станции Большого Фонтана…

Сам Бунин позже писал: «Она была просто до неприличия влюблена в меня».

СОЛНЕЧНЫЙ УДАР

На даче четы Цакни Бунин познакомился с дочерью Николая Петровича от первого брака — Анной. Ее мать умерла от туберкулеза, когда девочка была еще маленькой. Иван был поражен красотой 18-летней девушки, они стали встречаться. Позднее он признался, что это был «солнечный удар». Как-то раз он вместе с отцом Анны возвращался с дачи на паровичке (паровом трамвае). Вышли покурить на площадку. Николай Цакни стал рассказывать Бунину о своих прошлых увлечениях народовольческими идеями, об аресте и ссылке, о побеге за границу, где он прозябал в нищете. Там он и встретил Элеонору Павловну… Молодой человек вдруг перебил его: «Николай Петрович, я прошу руки вашей дочери».

Цакни сдвинул шляпу на затылок, помолчал немного и, пустив кольца дыма, ответил: «Да я-то тут дорогой, при чем? Это, если не ошибаюсь, дело Анны Николаевны. А что касается меня, я ничего против не имею». Элеонора же, узнав о намерении Бунина, по его же словам, его «до неприличия возненавидела».

СКАНДАЛЬНАЯ СВАДЬБА

Венчание состоялось 23 сентября 1898 года в церкви Сретения. Словно насмехаясь над бедным как церковная мышь женихом, будущая теща оплатила не только все торжества и купила падчерице дорогое подвенечное платье, но и наняла шикарную свадебную карету. Сам же Бунин в храм пришел пешком.

Празднование продолжилось пирушкой. Вино лилось рекой. В один из моментов Федоров что-то прошептал на ухо невесте. Анна наклонилась к мужу: «Федоров считает, что ты женишься на мне из-за денег». Иван был взбешен. Он высказал все, что думает о Федорове, а затем покинул гостей и заперся в одной
из комнат.

Невеста рыдала. Многие уговаривали Бунина вернуться, но он так и не вышел. Гости разошлись, а виновник скандала Федоров, находясь в хорошем подпитии, вместе со своей женой Лидией улегся в постель, предназначенную для… новобрачных. Утром наступило не только похмелье, но и отрезвление, закончившееся заверениями в вечной дружбе и любви друг к другу.

РАЗНЫЕ ЛЮДИ

«Солнечный удар» постепенно уходил в небытие. Выяснилось, что у супругов мало общего. И дело было не в их десятилетней разнице в возрасте. Он хотел творить, мечтал, чтобы окружающие, а жена и подавно, восхищались его литературными дарованиями. Бунина категорически не устраивало, что Анна не разделяет его интересы и идеалы и не способна наладить семейный быт. Она же упрекала мужа в черствости и бездушии. Позднее Анна Николаевна вспоминала, что хотела выезжать в свет, учиться вокалу, грезила о сцене, мечтала стать художницей: «Я была слишком красивой и слишком живой. Мне нужно было как можно больше уделять ему внимания. Часто отрывала его от работы. Потихоньку копилась досада, недовольство друг другом. Ивану Алексеевичу нужна была другая жена, готовая полностью посвятить себя ему, его творчеству… А я была очень молода и хотела жить».

Многие, да и сам Бунин, во всем винили Элеонору, якобы строившую козни молодой чете. Правда, Иван Алексеевич позднее напишет, что и сам особой любви к Анне не испытывал. Однако в одном из своих писем он писал старшему брату Юлию: «…Чувствую ясно, что она не любит меня ни капельки, не понимает моей натуры. Так что история обыкновенная донельзя и грустна чрезвычайно для моей судьбы. Как я ее люблю, тебе не представить. Дороже у меня нет никого». И все же он ушел от молодой жены, находившейся на пятом месяце беременности…

«ЕДИНСТВЕННАЯ МОЯ»

Бунин все же встретил свою «единственную и неповторимую» — Веру Муромцеву. Они кочевали по миру 15 лет и обвенчались только в 1922 году во Франции. В жизни нобелевского лауреата были и другие женщины, но ни к кому он не относился так, как к Вере. Его литературный секретарь Андрей Седых вспоминал: «У него были романы, хотя свою жену Веру Николаевну он любил настоящей, даже какой-то суеверной любовью… ни на кого Веру Николаевну он не променял бы. И при всем этом он любил видеть около себя молодых, талантливых женщин, ухаживал за ними, флиртовал, и эта потребность с годами только усиливалась…»

Он отмечал, что Вера с пониманием относится к этому, считая, что супруг ее человек особенный и что его эмоциональные потребности выходят за пределы нормальной семейной жизни.

Поэт и критик Г. Адамович вспоминал: «За ее бесконечную верность он был ей бесконечно благодарен и ценил ее свыше всякой меры. Думаю, что, если бы в его присутствии кто-нибудь Веру Николаевну задел или обидел, он при великой своей страстности этого человека убил бы — не только как своего врага, но и как клеветника, как нравственного урода, не способного отличить добро от зла, свет от тьмы».