Самозванцы – Смутное время

Самозванство — явление достаточно распространенное в мировой истории с древних времен. Например, в древней Персии некий Гаумата выдавал себя за погибшего сына Кира Великого, Бардию, аЛженеронов в Древнем Риме было целых три. Но таким людям очень редко удавалось добиться цели, хотя бы ненадолго. Одним из успешных самозванцев был Лжедмитрий I. Он появился на Руси в первые годы XVII в. и фактически положил начало периоду, который остался в истории под названием Смуты. Его краткий взлет и страшное падение содержат в себе множество загадок.

В 1584 г. скончался царь Иван Грозный, оставив двух сыновей — Федора и маленького Дмитрия. Федор, слабый правитель, фактически уступил власть боярину Борису Годунову, брату своей жены Ирины. Дмитрий, получивший в удел город Углич, страдал эпилепсией. В мае 1591 г. он погиб при странных обстоятельствах.

В городе начались волнения, толпа убила нескольких человек, якобы за то, что они убили мальчика по наущению правителя Бориса Годунова. Следственная комиссия, присланная в город, постановила, что ребенок сам зарезался в припадке эпилепсии. Борис Годунов продолжал править, а Федор — царить. В 1598 г. царь Федор Иоаннович умер, и Бориса избрали царем. Это был умный и жесткий правитель. Начало его царствования было удачным, но в начале XVII в. на страну обрушились природные катаклизмы — долгие проливные дожди, необычайно ранняя зима, приведшие к страшным неурожаям в течение двух лет, голоду и эпидемиям. Тем временем в соседней Речи Посполитой появился человек, выдававший себя за царевича Дмитрия, якобы избежавшего смерти от рук убийц.

В 1601 г. он прибыл в Киев—обычный молодой монах, пришедший поклониться святыням, а затем во владения князя Острожского. По некоторым непроверенным данным будущий самозванец изучал латынь и польский язык в арианской школе города Гощи. На политическую арену он вышел только в 1603 г. В городе Брагине этот человек поступил на службу к князю Адаму Вишневецкому, где признался, что он — сын Ивана Грозного. Вишневецкий потребовал у Дмитрия подтверждения. Особые приметы, как будто, совпадали — бородавка на щеке, родимое пятно выше кисти, одна рука короче другой. Показал юноша князю и золотой наперсный крест. Вишневецкий решил воспользоваться такой возможностью. Молодого человека убедили перейти в католицизм, привезли в Краков (тогдашнюю столицу Польши) и представили королю Сигизмунду. Король признал претендента законным наследником царя Ивана и обещал ему помощь в обмен на территориальные уступки, военный и политический союз и поддержку в России католичества.

15 августа 1604 г. с войском в 4 тыс. человек Дмитрий выступил в поход, и что удивительно, встретил поддержку у русских. Измученый бедствиями народ, жаждал избавиться от Бориса, и многие города открывали Дмитрию ворота, признавая в нем последнего Рюриковича, представителя династии, правившей на Руси восемь столетий. Его войско росло, и 18 декабря под Новгород-Северским Дмитрий одержал победу над 40-тысячным войском князя Мстиславского. 21 января 1605 г. в сражении при Добрыничах он потерпел поражение, но укрепился в Путивле и стал набирать сторонников. Его поддерживали донские и запорожские казаки, католические и православные священники. Дмитрий обещал открыть в Москве университет, пригласить из Европы образованных людей… Надо сказать, что Дмитрий был не одинок в своих реформаторских стремлениях — Борис несколькими годами ранее отправил учиться в Англию несколько молодых людей, надеясь, что потом они послужат на пользу государству. Но, ни Борису, ни Дмитрию не повезло. Годунов в мае 1605 г. внезапно скончался. Ему наследовал сын — шестнадцатилетний Федор. Но бояре и дворяне не поддержали юного царя. Воевода Петр Федорович Басманов перешел на сторону Дмитрия, его войско, стоявшее под Кромами, присягнуло претенденту, и тот перебрался в Тулу. В Туле Дмитрий принял присягу у бояр, приехавших к нему, разослал грамоты, извещающие о его прибытии и 20 июня 1620 г. торжественно въехал в Кремль.

За десять дней до этого Федор Годунов вместе с матерью был убит. 18 июля царица Мария Нагая, постриженная в монахини под именем Марфы, признала Дмитрия своим сыном. 30 июля 1605 г. он венчался на царство.

Его официальный титул звучал следующим образом: «Пресветлейший и непобедимейший Монарх Дмитрий Иванович, Божиею милостию. Цесарь и Великий Князь всея России, и всех Татарских царств и иных многих Московской монархии покоренных областей Государь и Царь». Но сам он называл себя императором! В иностранных документах, в сношениях с западными государствами Дмитрий Иванович именуется «Demetreus lmperator». Правда, слово «император» сам Дмитрий писал с ошибкой «in perator». Новый царь начал с реформ. Многих вельмож, попавших в опалу при Борисе, вернули из ссылки. Служилым людям удвоили содержание, дворянам — земельные наделы, крестьянам позволялось уходить от помещика, если он не кормил их во время голода. Царь постоянно присутствовал в Думе, решал государственные дела. В то же время начал готовиться к войне с Турцией и Швецией и приказал отливать новые пушки. В будущей войне царь стал искать союзников на Западе, но не нашел, потому что так и не выполнил обещания, данные польскому королю: не уступил Речи Посполитой земли, не стал склонять русских к католицизму. Однако молодой царь при этом обещал жениться на польской шляхтянке Марине Мнишек, дочери сандомирского воеводы. Русские им тоже были недовольны. В обыденной жизни он не соблюдал русских обычаев — носил польское платье, вел себя открыто, свободно ходил по городу, общался с москвичами. Более того, царь не соблюдал церковных постов. Все это, а также подготовка к войне, привело к организации заговора, который возглавил боярин Василий Шуйский, потомок Рюриковичей, тот самый, что вел угличское дело. Дмитрия хотели убить, но заговор был раскрыт, Шуйский схвачен, приговорен к казни и… помилован в последний момент. Дмитрий старался избегать жестокостей, но его враги вели себя по-другому. Их час настал весной 1606 г.

24 апреля в Москву прибыла Марина Мнишек. Она привезла с собой огромную свиту — около 2 тыс. человек. 8 мая состоялась свадьба, и Марина была коронована как московская царица. Во время праздников Дмитрий отвлекся от государственных дел, а приезжие поляки стали вести себя слишком разгульно. Заговорщики поняли, что надо действовать. 17 мая, предварительно вооружив толпу, в городе ударили в набат. В народе распространили слух, что поляки хотят убить царя. Шуйский заранее сменил охрану во дворце на верных ему людей. Толпа ворвалась в Кремль. Дмитрий, пытаясь спастись, выпрыгнул из окна, сломал руку и был схвачен стрельцами. Он приказал нести себя на Красную площадь, кричал, что докажет — он настоящий царь! Но заговорщики заставили стрельцов убить Дмитрия. Тело его два дня таскали по Москве, потом захоронили, но вскоре по городу пошли слухи, что над могилой совершаются чудеса. Тогда тело царя выкопали, сожгли, смешали с порохом, набили пушку и выстрелили из нее в сторону Польши. Так закончился жизненный путь этого человека. О том, кем он был в действительности, и сегодня продолжаются споры.

Самая распространенная, долгое время считавшаяся официальной, версия основана на документах времен начала Смуты. Когда весть о самозванце впервые дошла до Москвы, Борис Годунов объявил, что этот человек — Григорий Отрепьев, монах-расстрига, сбежавший из московского Чудского монастыря. Отрепьев был сыном галицкого дворянина, до пострига носил имя Юрий, и был немного старше царевича Дмитрия. Кандидатуру Отрепьева поддерживает современный российский историк Руслан Скрынников, автор множества серьезных исследований, посвященных Смутному времени. Однако два выдающихся историка XIX в. так не считали. Николай Костомаров полагал, что Отрепьев и Лжедмитрий — разные лица, Василий Ключевский не дает определенного ответа на этот вопрос. Но в любом случае, Отрепьев — реально существовавший человек, игравший определенную роль в событиях. Современник и очевидец Смуты, немецкий наемник Конрад Буссов, считал, что Отрепьев вовсе не бежал из Москвы, а был специально послан в Речь Посполиту московскими боярами. Бояре хотели сместить Бориса Годунова и для этого подобрали подходящего претендента на престол. Григорий, по версии Буссова, нашел человека, который был незаконным сыном покойного короля Стефана Батория. Он и стал играть роль спасшегося Дмитрия. Сторонники этой версии настаивают на западном происхождении самозванца.

Противники возражают, что претендент был привержен православию, писал по-польски и латыни со страшными ошибками. Однако ведь и сам Отрепьев был родом из Западной Руси, да в Великом Княжестве Литовском испокон веку жили православные. Самозванец, однако, вполне мог оказаться православным жителем Великого Княжества Литовского, славянской державы, соперничавшей с Москвой. По крайней мере, он там вырос и был воспитан. И эта версия не противоречит предположению, которое тоже поддерживается разными историками, — что самозванец не лгал — он действительно бы царевичем Дмитрием. В Угличе убили другого ребенка, а царевича вывезли из страны, чтобы тайно подготовить к правлению. Так ли это, сказать сложно. То, что его признала мать, еще не является аргументом. Вдовствующая царица после гибели Дмитрия отказалась от своих прежних слов. Однако все поведение Дмитрия говорит о том, что он искренне верил в свое происхождение. Возможно, мальчика действительно готовили к престолу и убедили в том, что они имеет все права наследника. Кто готовил — опять же сказать трудно. Ходили слухи, что в этом замешаны иезуиты, но они, скорее всего, научили бы своего воспитанника правильной латыни. Вероятнее всего, тут действовали бояре, которые и посадили юношу на престол, а потом избавились от него. Польский же король хотел получить союзника, но своего не добился. Все заинтересованные стороны, надо сказать, привели страну к Смуте, которая продолжалась много лет.

Царем стал Василий Шуйский. Но очень скоро появился еще один самозванец — Лжедмитрий II. Повторилась старая история. Один из убийц Федора Годунова, Михаил Молчанов, бежал в Польшу и пустил слух, что вместо Дмитрия убили другого человека, а сам царь спасся. А в 1607 г. в белорусском городке Пропойске схватили человека, который назвался Андреем Андреевичем Нагим, родичем убитого Дмитрия. Его отправил и в Стародуб, откуда вскоре пошли слухи о выжившем царе. И тогда «Андрей Нагой» признался, что он и есть Дмитрий, правда, признался не сразу, а под угрозами.

Он собрал до 3 тыс. человек сторонников и пошел на Москву. Столицу Лжедмитрий II не взял, в селе Тушино построил укрепленный лагерь, где простоял более полутора лет. Откуда и пошло прозвище Лжедмитрия II — Тушинский вор. Ему присягнули Великие Луки, Псков, Суздаль, Углич, Ростов, Ярославль, Владимир. Митрополит Филарет (боярин Федор Никитич Романов, отец будущего царя Михаила Романова) получил из рук самозванца титул патриарха. Марина Мнишек, вдова Лжедмитрия I, признала претендента своим мужем. Но она вскоре обвенчалась с ним, а это доказывает, что Лжедмитрий I и Лжедмитрий II — разные лица. Второму повезло еще меньше, чем первому, хотя он долгое время контролировал значительную территорию. Поляки перестали его поддерживать в 1609 г., когда Речь Посполитая начала открытую интервенцию против Московского государства. Правда, в 1610 г. Василия Шуйского свергли свои же бояре, но в стане Тушинского вора начался раскол, и он бежал в Калугу, где вскоре и был убит приближенным — Петром Урусовым. История происхождения Лжедмитрия II еще более запутана. Если это действительно родственник Нагих, то не его ли они готовили к престолу? И если маленького Дмитрия действительно подменили, то не являлся ли Лжедмитрий II настоящим царевичем? Это весьма сомнительно, но происхождение Тушинского вора остается неясным. По одной из версий, до начала своей авантюры он жил в Шклове и работал как домашний учитель. В некоторых документах его называют «евреем Богданкой», но это опять же не находит подтверждения. Вскоре после его гибели, в начале 1611 г., появился Лжедмитрий III, прозванный «Псковским вором». Его звали Исидор или Матвей. Новый самозванец утвердился в Пскове, где в 1612 г. ему присягнули казаки и служилые люди. Правда, делали они это под страхом смерти. Однако Псковского вора какое-то время поддерживали князья Трубецкой и Хованский. Последний и выдал самозванца, того увезли в Москву, где в это время продолжалась смута, а в Кремле сидел польский гарнизон. В том же году благодаря Минину и Пожарскому поляков изгнали из Москвы, и Смутное время, а вместе с ним и время самозванцев, подошло к концу. Однако их загадка, ocoбенно первого, целый год державшегося на престоле, продолжает порождать различные гипотезы.