Репетиция Перл-Харбора – как пресса втянула Штаты в войну с Испанией

Когда какой-то могущественной стране очень хочется начать войну с незадачливым соседом, а повода нет – его надо инсценировать. И вот совершенно неожиданно поляки вдруг внезапно решают напасть на немецкую радиостанцию в Глайвице, а финны обстрелять советскую территорию…

Но фиктивными казус белли (поводом к войне) «грешили» не только авторитарные режимы, хватало и вполне «демократических» провокаций. И если нападение японцев на Перл-Харбор случилось на самом деле (хотя, как считают некоторые историки, и было тщательно подготовлено самими американцами), то вот его предтеча – взрыв крейсера «Мэн» в порту Гаваны – провокация в чистом виде.

Предыстория

Прежде чем ответить на вопрос «как это было», сначала зададимся вопросами: «почему это произошло» и «кому произошедшее было выгодно».

К концу XIX века могущество некогда великой Испании было окончательно подорвано, а остатки ее колониальной империи дербанили как могли. Например, в Америке после серии освободительных войн возникло множество «незалежных» стран, которых плотно опекали сначала англичане, а потом американцы.

И если испанцы с годами все больше слабели, то могущество Соединенных Штатов Америки, напротив, непрерывно росло. Более того, еще в конце 1823 года тогдашний американский президент Джеймс Монро, обращаясь к американскому конгрессу, выдвинул идею о том, чтобы разделить мир на зоны влияния, провозгласив американский континент зоной, закрытой для вмешательства европейских держав.

Совсем скоро эта концепция, без затей названная «доктриной Монро», станет для американцев руководством к агрессивной экспансии – в 1840-е годы США захапают более половины тогдашней территории Мексики, забрав в том числе Техас, Калифорнию и ряд других «исконных» американских земель.

А поскольку аппетит, как известно, приходит во время еды, то быстро возникла идея, что неплохо бы бывшей английской колонии, коей, как известно, были США, самой обзавестись колониями! А совсем рядом были последние оставшиеся заокеанские жемчужины испанской короны – Куба и Пуэрто-Рико, а чуть поодаль Филиппинские острова…

Мясо и Мясник

Поначалу американские бонзы решили использовать старую проверенную схему – храбрые повстанцы, они же борцы за независимость, которым помогают все люди доброй воли, а потом молодое демократическое государство берут под свою опеку добрые дяди из Вашингтона, попутно снимая все экономические сливки.

Еще в 1892 году они помогают кубинскому поэту-революционеру Хосе Марти (кличка «Апостол независимости») создать в США Кубинскую революционную партию. А три года спустя на острове Свободы «неожиданно» начинается восстание, которое охотно поддерживают американские финансово-промышленные круги. Помимо денег и оружия на Кубу отправляются более 60 экспедиций добровольцев.

Поначалу 20 тысяч испанских солдат и 60 тысяч спешно мобилизованных волонтеров никак не могли справиться с восставшими. Но уже в начале 1896 года на бунтующий остров прибывает новый губернатор – генерал Валериано Вейлер-и-Николау, который вскоре получит прозвище Мясник, а с ним целая армия в 200 тысяч человек. Восстание было подавлено. Но Штаты не привыкли уступать…

Информационная война

Вскоре разгоревшаяся война между США и Испанией стала первой войной в мире, все подробности которой увековечила кинохроника. А еще, как считают некоторые исследователи, она была первой, которую разожгли СМИ.

Американская пресса была однозначно против испанцев и, как могла, готовила население к мысли о полезности и оправданности войны. Жестокости испанцев всячески раскручивались, а неблаговидные действия повстанцев замалчивались. После того как общественность «дозрела», газеты переключились на политическое руководство страны (поначалу президент Уильям Мак-Кинли стремился к мирному урегулированию конфликта).

Например, медиамагнат из Нью-Йорка Рэндольф Херст опубликовал в своей газете слитый неведомо кем компромат-личное письмо испанского посланника в Вашингтоне де Ломе своему другу на Кубе. Там испанский дипломат называет президента Мак-Кинли «дешёвым, угодливым политиканом». И хотя посланник сразу же после скандала подал в отставку, а испанское правительство заявило, что не несет ответственности за частную переписку, нужный эффект был достигнут.

Однако для начала войны требовалось что-то более весомое. И через неделю после скандала с письмом в гавань Гаваны вошел броненосец «Мэн». Формально – с дружеским визитом, а неофициально – для демонстрации силы-.

Сакральная жертва

15 февраля 1898 года на корабле прогремел мощный взрыв. Судно быстро затонуло, а 266 человек – 2/3 экипажа – погибли. Американские газеты взревели – мол, это провокация подлых испанцев! Ату их, ату! Но что же на самом деле случилось в кубинском порту?

Сразу было проведено два расследования – одно по приказу испанского правительства, второе – силами американцев. Не вызывало никаких сомнений, что на корабле взорвался пороховой погреб (5 тонн взрывчатых веществ). Однако испанцы, в том числе опираясь на показания свидетелей, утверждали, что взрыв произошел внутри корабля. А вот американцы уверяли, что причиной гибели «Мэна» стал внешний взрыв торпеды или мины. Прямо вину на Испанию члены комиссии не возлагали, однако намеки были более чем откровенны.

В итоге И апреля президент Мак-Кинли предложил вмешаться в события на острове Свободы, а через неделю конгресс потребовал от Испании вывести с Кубы свои войска и признать ее независимость – срок ответа на ультиматум неделя. 22 апреля, за день до истечения ультиматума, американский флот взял Кубу в блокаду, а на следующий день Испания объявила Штатам войну.

Блицкриг

Американцы не зря так жаждали этой войны – она получилась довольно быстрой (всего 5 месяцев), малокровной (по паре тысяч погибших с каждой из сторон) и с большими бонусами для победителя.

Сначала американцы нанесли удар по Филиппинским островам. Там вовсю шло антииспанское восстание, а испанских войск было мало. 30 апреля американская эскадра (6 крейсеров, в том числе 4 бронепалубных) подошла к Манильской бухте. Вскоре показались и испанцы. У них также было 10 судов, но все они были устаревшими, а их команды вовсе не горели желанием сражаться. Достаточно сказать, что в состоявшемся «бою» ни один американский корабль не получил серьезных повреждений, а 5 испанских кораблей были затоплены своими же командами!

А в это же время другая американская эскадра занялась Кубой. И хотя туда до установления блокады успели прийти испанские корабли, основные сражения развернулись на суше. 20 июня к Сантьяго подошли 35 американских транспортов с 18 тысячами человек десанта, а 1 июля американцы и кубинцы разбили испанцев в битве за холм Сан-Хуан к востоку от Сантьяго. 10 июля началась бомбардировка города Сантьяго, и через четыре дня город сдался. Испанский флот, запертый в бухте города, при попытке прорыва был полностью уничтожен. В плен сдались 24 000 испанских солдат.

Не более серьезное сопротивление поджидало американских военных и на Пуэрто-Рико – завоевание острова обошлось им в 5 человек убитыми и 28 ранеными!

Мадрид был повержен и запросил мира. По условиям Парижского мирного договора, завершившего эту войну, Испания признала независимость Кубы (которая тут же попала под сильнейшее американское влияние), уступила Соединенным Штатам Америки Пуэрто-Рико, Гуам и Филиппины.

Второй подход к «Мэну»

Любопытно, что в 1910 году Соединенные Штаты Америки были вынуждены вновь вернуться к вопросу, что же случилось с крейсером «Мэн». И вовсе не из-за желания узнать правду, а потому, что затонувший корабль… мешал судоходству. Его решили поднять, а заодно пришлось собрать новую комиссию по расследованию инцидента.

К тому моменту всплыли интересные детали. Оказалось, что большинство погибших при взрыве были матросами (кое-кто из исследователей дополнительно подчеркивает черный цвет кожи большинства из них, намекая, что в те годы афроамериканцы считались людьми второго сорта, которыми не жалко было пожертвовать), а офицерский состав почти в полном составе уцелел. По официальной версии, это случилось потому, что их каюты были на корме, а кубрики матросов – на носу, который сильнее всего пострадал при взрыве. Однако кое-кто утверждал, что командный состав крейсера в ту ночь и вовсе находился на берегу. Знали что-то?

Корабль лежал на глубине 14 метров. В дно бухты с помощью плавучих паровых молотов было вбито множество 30-метровых свай, которые окружили корабль своеобразным частоколом. Потом промежутки между сваями были заделаны и началась откачка воды.

Осмотр корпуса корабля водолазами фактически опроверг выводы комиссии 1898 года и косвенно подтвердил правоту испанцев. Так, было установлено, что повреждение киля, которое в 1898 году было одним из основных аргументов в пользу внешнего взрыва, стало следствием детонации пороховых погребов. При этом целыми оказались и паровые котлы, взрыв которых мог бы спровоцировать подрыв пороха. То есть отпадает и версия несчастного случая. А значит, остается лишь одна версия – террористический акт, совершенный кем-то «своим»!

Впрочем, члены комиссии изящно ушли от необходимости признаваться в этом, заявив, что сделать точные выводы им мешает сильная коррозия корпуса (хотя прошло всего 13 лет!). Поврежденный нос корабля был быстро отрезан и утилизирован, а оставшуюся часть корабля отбуксировали в открытое море и затопили. Концы в воду – в прямом смысле слова!