Невероятные способности переносить экстремально высокие и низкие температуры

Многие из устремлений цивилизации так или иначе были связаны с желанием убрать из нашей жизни боль и неудобства. Ранее, до изобретения центральной отопительной системы, способность контролировать температуру тела играла весьма значительную роль в выживании человека как биологического вида. Если бы мы не научились переживать сильный мороз или жару, мы бы попросту погибли. В некоторых культурах, существующих в экстремальном климате, до сих пор распространена практика проверять жизнеспособность младенцев, подвергая их воздействию экстремальных температур. Утверждается, что в некоторых гималайских культурах в порядке вещей периодическое погружение детей в ледяную воду горных потоков. Выживает сильнейший, или, если выразить эту мысль другими словами, только тому, кто сможет выжить, став взрослым, предоставляется шанс стать взрослым.

Александра Давид-Нил, французский ученый, писательница и путешественница, жившая в двадцатом столетии, провела в Тибете 14 лет, изучая жизнь буддийских монахов и обычных жителей тех мест. Она описала одну из их невероятных способностей, которую назвала «Искусством согреться в снегу без разведения огня».

«Не так уж просто человеку провести зиму в пещере посреди снегов, на высоте в три-пять километров над уровнем моря, закутанному лишь в тонкое одеяние или вообще без одежды, и при этом избежать обморожения, но многочисленные тибетские отшельники каждый год без ущерба для здоровья проходят это испытание.

Способность этих людей переносить неблагоприятные условия приписывается их умению вырабатывать внутри себя «тумо». Слово «тумо» переводится как «жар», «тепло», но в тибетском языке оно используется не для обозначения обычной жары или тепла. Этот термин имеет отношение к мистике и технике одновременно.

Этому умению учат ламы, и они не устают повторять, что услышанная или прочитанная информация не приведет к практическим результатам, если мастер, посвященный в таинство, лично не обучил человека этой «технологии».

Иногда обучение умению «тумо» завершается чем-то вроде экзамена для учеников. Морозной зимней ночью тех, кто считает себя способным пройти испытание с честью, отводят на берег реки или озера. Если поверхность воды замерзла, во льду пробивается полынья. Обычно для этого испытания выбирается лунная ветреная ночь.

Новички снимают с себя всю одежду, садятся на землю и скрещивают ноги. В ледяную воду опускаются простыни, и каждый человек оборачивается в одну из них. Задание состоит в том, чтобы высушить простыню своим телом. Как только простыня высыхает, ее окунают в воду, помещают на тело новичка, и он снова начинает ее сушить. Эта процедура повторяется до рассвета…

Говорят, что некоторые высушивают простыню до сорока раз за ночь. Наверное, это все же преувеличение, или, же, возможно, размер простыней был в этих случаях настолько мал, что простыней этот кусочек ткани можно назвать лишь условно. Но я своими глазами видела, как «респа» (монах, овладевший «тумо») высушивает несколько кусков ткани размером с большую шаль. (При любой погоде и на любой высоте респа носит лишь небольшую набедренную повязку.)

Нам очень трудно получить правильное представление о том, чего можно достичь с помощью «тумо», но некоторые возможности, которые дает это умение, несомненно полезны. Отшельники действительно все время живут обнаженными или облаченными в небольшой кусочек ткани — и это на высотах, о которых я говорила! Я не единственная, кто видел этих людей. Говорят, что участники восхождения на Эверест также видели издалека обнаженного отшельника».

В 1981 году Его Святейшество далай-лама—духовный лидер тибетцев — пригласил группу ученых из Гарвардской высшей медицинской школы провести исследование способности трех тибетских монахов контролировать температуру тела. Группой исследователей под руководством доктора Герберта Бенсона был проведен ряд испытаний с использованием датчиков температуры, которые прикреплялись к различным частям тел монахов. Используя технику медитации, монахи существенно увеличивали температуру пальцев рук и ног — иногда на 8 градусов по шкале Цельсия. Они также демонстрировали способность повышать температуру других участков кожи, хотя и на меньшую величину. Во время испытаний температура внутренних областей их тел, похоже, оставалась постоянной.

Доктор Бенсон считает, что монахи смогли расширить кровеносные сосуды, проходящие под кожей: это увеличило приток крови и подняло температуру поверхности тела. Нормальная реакция организма на это явление — сужение сосудов, после этого температура конечностей и других частей тела обычно понижается. Похоже, исследования продемонстрировали, что монахи научились управлять этим физиологическим механизмом.

Контроль над болевой реакцией организма на экстремально высокую температуру— другая, не менее сложная задача. По всей видимости, утверждения о способности ходить по горячим углям, брать их в руки, а также держать руку в огне предполагают наличие неких сверхъестественных способностей, а не просто способности контролировать функции своего тела.

Как утверждалось, Дэниел Дуглас Хоум, всемирно известный медиум, живший в Викторианскую эпоху и претендовавший на звание величайшего мастера левитации всех времен, много раз демонстрировал невосприимчивость к огню и высокой температуре. Многие присутствовавшие на его сеансах и встречах с ним подтверждают не только его способность без ущерба для себя обращаться с огнем, но и тот факт, что он мог «заразить» этой способностью других. Если поверить этим рассказам, Хоум был способен, разыгрывая какое-то «шаманское» представление, передавать свои способности некоторым из присутствующих на сеансе. Лорд Адар записал свои впечатления о сеансе, данном Хоумом в английском городе Норвуд в 1868 году. Он пишет, что Хоум вошел в свой обычный транc, приблизился к огню…

«… и голыми руками поворошил тлеющие угли, вызвав их возгорание; затем, опустившись на колени, положил лицо на горящие угли и начал двигаться, как будто опуская лицо в воду. Потом, поднявшись на ноги, он некоторое время подержал палец в пламени свечи, после чего взял уголь, который до этого держал в руках, подошел к нам и подул на него, заставив его загореться еще сильнее. Он медленно обошел вокруг стола и сказал: «Я хочу посмотреть, кто из вас лучше всего подойдет для моего следующего опыта. Вот с Адаром опыт пройдет проще всего, потому что у него много общего с Дэном». (По словам Хоума, так звали его потустороннего «помощника».) Мистер Джеикин протянул руку и сказал: «Положите уголь в мою ладонь». Хоум ответил: «Нет, нельзя, коснитесь его, и вы сами в этом убедитесь». Дженкин коснулся угля кончиком пальца и обжегся. Хоум тем временем пронес уголь на расстоянии в четыре или пять дюймов от рук мистера Саала и мистера Херта, и оба они не смогли выдержать жара. Он подошел ко мне и сказал: «А теперь, если вы не боитесь, протяните руку». Я так и сделал, и Хоум, совершив над моей рукой два быстрых пасса, поместил уголь на мою ладонь. Наверное, я держал его на протяжении секунд тридцати — то есть достаточно долго, чтобы нанести себе сильнейший ожог, — но чувствовал лишь легкое тепло, исходящее от него. После этого Хоум взял уголь и рассмеялся, очевидно, довольный результатом. Когда Хоум направлялся к камину, он внезапно обернулся и сказал: «Представляете, некоторые люди считают, что лишь одна сторона тлеющего угля является горячей». После этих слов он попросил меня сложить ладони чашей, насыпал туда угли и возложил сверху свои ладони, таким образом, чтобы угли были полностью накрыты нашими четырьмя ладонями. Мы постояли так некоторое время, при этом я почти не ощущал никакого тепла».

В отчете, направленном в 1869 году в Диалектическое общество лордом Линдсеем, описываются удивительные события, произошедшие на другом сеансе Хоума:

«Я часто видел, как Хоум, войдя в транс, подходил к огню, после чего брал большие угли ярко-красного цвета руками, клал их себе за пазуху и тому подобное. Восемь раз я лично держал раскаленные угли в ладонях безо всякого ущерба для себя, хотя, когда я подносил руки к лицу, жар углей опалял его. Однажды я захотел узнать, действительно ли угли способны нанести ожог, и, высказав это желание вслух, коснулся угля средним пальцем правой руки, после чего на коже появился волдырь размером с шестипенсовик; сразу после этого я попросил Хоума подать мне уголь и две или три минуты продержал его на середине ладони безо всякого ущерба и дискомфорта. Несколько недель назад я присутствовал на сеансе Хоума.вместе с восемью другими людьми. Из девяти человек семь смогли держать раскаленные угли в руках, а двое не могли даже близко поднести к ним руку; из этих семи человек четверо были дамами».

Из этих рассказов можно сделать вывод, что на способность людей, присутствовавших на сеансах Хоума, без последствий для здоровья держать в руке раскаленные угли влияние оказывали не только паранормальные способности Хоума, но и настроение самого человека, которому он предлагал взять уголь. Сам Хоум утверждал, что у него установлена связь с потусторонними сущностями, и эта связь позволяет держать угли в руках не только ему самому, но и присутствующим на его сеансах. Вильям Крукс, один из величайших химиков и физиков своего времени, присутствовал на одном из сеансов Хоума, проводившемся 28 апреля 1873 года. Там ему предложили принять участие в крайне необычном эксперименте. Для ученого он неожиданно легко проявил свое согласие на участие в том, что расценивал как потенциально очень опасный опыт:

«Мистер Хоум попросил меня встать и подойти вместе с ним к огню. Он спросил меня, побоюсь ли я взять у него из рук раскаленный уголь. Я ответил, что нет, не побоюсь, если он сам передаст его мне. Хоум положил руку на тлеющие угли, выбрал наиболее яркий из них и несколько секунд держал его па ладони. Казалось, он некоторое время размышлял, затем вернул уголь в камин, сказав, что его силы на этот уголь не хватит и что я могу получить ожог. Все это время я стоял на коленях на коврике перед камином. Я не могу объяснить, как ему удалось избежать сильных ожогов… После тот как Хоум вышел из состояния транса, я тщательно осмотрел его руки на предмет наличия повреждений или каких-либо приготовлений к обращению с углями. Я не обнаружил на его коже никаких повреждений, кроме того, я заметил, что его кожа была мягкой и нежной, как у женщины».

Не все «держатели огня» связывали свои способности с какими-то потусторонними или сверхъестественными силами. Натан Кокер родился рабом в Хиллсборо, штат Мэриленд, это произошло примерно в 1814 году. В молодости с ним часто жестоко обращались, в конце жизни он стал кузнецом и поселился в городке Дейтоне. 7 сентября 1871 года в газете «Нью-Йорк Геральд» появилась статья, описывающая продемонстрированное Кокером группе заслуживающих доверия свидетелей, в том числе двум редакторам газет и четырем врачам, умение «обращаться с огнем». Все это произошло в кузнице Кокера:

«В обычной угольной печи ярко горел уголь-антрацит. В печь была помещена железная лопата, постепенно она накалилась до ярко-белого цвета. Когда все было готово, негр снял обувь, поместил лопату на ступни и держал ее так, пока та не остыла. Его ноги были затем осмотрены врачом, но никаких ожогов и каких-либо указаний на то, что плоть соприкасалась с раскаленным металлом, обнаружено не было, что и подтвердили все присутствующие.

Лопата была вновь накалена докрасна, негр взял ее в руки, высунул язык, насколько мог, и начал лизать железо. Он продолжал это делать, пока оно не приобрело нормальную температуру. Врач осмотрел его язык, но не обнаружил никаких указаний на то, что раскаленное железо оказало на Кокера хоть малейшее воздействие.

После этого в железную коробку была высыпана полная горсть охотничьей дроби, а коробка была помещена в огонь и оставалась там, пока дробь не расплавилась. Неф взял коробку, вылил расплавленный свинец себе на ладонь, поднес ладонь к губам и вылил свинец себе в рот, причем мы видели, как металл заструился по его губам и деснам. Он несколько раз повторил эту операцию, каждый раз держа расплавленный свинец во рту до тех пор, пока тот не затвердевал. После каждого раза врач тщательно осматривал Кокера, но следов воздействия жара на его теле по-прежнему не появлялось. Затем он медленно протянул руку в печь, где пылало очень яркое пламя, достал оттуда пригоршню горячих углей и с ними в ладони подошел к присутствующим в комнате джентльменам. После того как он бросил угли в печь, на его коже не было обнаружено ни малейших следов воздействия огня».

Кокер обнаружил свой замечательный дар еще подростком, когда был рабом. Его хозяин практически не кормил его, и ему приходилось напрягать все усилия, чтобы держать чувство голода под контролем: «Однажды я вертелся вокруг кухни, и, когда повар вышел, я вбежал в помещение, погрузил руку в кастрюлю и вытащил из варившегося супа клецку. Кипящая вода не обожгла мне руку, так же как не обожгла моего рта и горячая клецка, — я съел ее не поморщившись. После этого я много раз добывал себе пищу подобным образом. Часто я снимал горячий жир с кипящей воды и пил его. Я пью кофе, сделанный па кипятке, и это не причиняет мне и половины той «боли», которую я ощущаю, когда выпиваю стакан ледяной воды. Я всегда употребляю все как можно более горячим».

В наше время одна из форм устойчивости к огню вошла в состав некоего ритуала посвящения. Собрания любителей ходить по огню — часто открытые для свободного посещения — сейчас регулярно проходят во всем мире. Надо сказать, что до двадцатого века умение ходить по огню оставалось частью тайных обычаев некоторых первобытных культур — например, народов, живших в южной и центральной частях Тихого океана. Одним из первых представителей западной цивилизации, умевшим ходить по огню, был доктор-антрополог Вильям Брайхем. В восьмидесятых годах девятнадцатого века Брайхем был директором музея этиологии «Бишоп» в Гонолулу. Там он согласился под руководством трех «кахуна», или гавайских шаманов, принять участие в «прогулке» по раскаленной лаве:

«Когда камни, которые мы бросали в лаву, показали, что она достаточно затвердела, чтобы выдержат?, наш вес, кахуна встали и спустились по скале к краю лавы. Когда мы добрались до лавы, то ощутили, что это намного хуже, чем стоять у пекарной печи. На поверхности лава почернела, но по ней постоянно пробегали пятна жара — похожие на те, которые возникают на поверхности раскаленного железа перед тем, как кузнец начнет закаливать его, опустив в воду. Я от всего сердца пожалел о своем любопытстве. Сама мысль о том, что можно пробежать по этому аду на другую сторону, заставила меня задрожать.

Кахуна сияли сандалии и привязали к ступням листья растения под названием «ти» — по три листа на каждую ногу. Я сел и тоже принялся привязывать листья ти, но не к босым ногам, а к толстым подошвам своих подбитых железом ботинок, — я решил, что не стоит чересчур рисковать. Мне, правда, сказали, что так не пойдет, — я должен снять ботинки и носки, ведь богиня Пеле не соглашалась беречь от возгорания мои ботинки, и, если я пойду по лаве в обуви, это может нанести ей оскорбление.

Когда кахуна завершили свои песнопения, у меня было такое чувство, что я спекся заживо, хотя вся эта церемония заняла лишь несколько минут… Один из кахуна хлестнул по блестящей поверхности лавы пучком листьев ти и предложил первым выйти на лаву. Сначала я отказался от этой чести, но потом мы решили, что наша прогулка пройдет следующим образом: первым пойдет старший кахуна, затем я, а за мной — все остальные. Без капли сомнения старик вступил на ужасающе горячую гладкую поверхность. Я наблюдал за ним, раскрыв рот, он же тем временем прошел почти весь путь на другую сторону — около ста пятидесяти футов. Внезапно кто-то подтолкнул меня, и у меня оставалось две возможности — упасть в горячую лаву лицом вниз, или выскочить на ее поверхность.

Я до сих пор не знаю, что за безумие овладело мной, но я побежал вперед. Жара была просто невероятной. Я затаил дыхание, а мой разум, похоже, перестал работать. Тогда я был молод и мог пробежать сто ярдов довольно быстро. Как я бежал! Я просто летел! Я бы побил все рекорды, но с первых же шагов подошвы моих ботанок начали гореть. Ботинки сморщились и сжались, сдавив мои ноги, как тиски. Потом швы лопнули, и я обнаружил, что одна из подошв исчезла, а вторая волочится за мной на полоске кожи.

Волочащаяся за мной подошва чуть было не стала причиной моей смерти — она замедлила мой бег и несколько раз заставила меня споткнуться. В конце концов я добрался до безопасного участка, — казалось, что прошло несколько минут, хотя вряд ли путь на ту сторону занял у меня более десяти секунд.

Я могу рассказать о пережитом еще кое-что. У меня было ощущение, что мои лицо и тело подвержены воздействию сильного жара, но ноги жара не ощущали. Когда я коснулся ладонью своих ступней, оказалось, что они очень горячие, но я этого не чувствовал Ни у кого из кахуна не было пи единого волдыря, хотя листья ти, привязанные к их ногам, давно сгорели».

Несмотря на то что хождение по огню в религиозном экстазе встречается во многих культурах, причины претворения в жизнь этой практики могут быть самыми разными. Религиозный обычай ходить по огню, который до сих пор раз в год можно наблюдать в Греции, возник случайно. Это произошло более семи столетий назад, — в 1250 году нашей эры церковь Святого Константина, расположенная в деревне Кости, загорелась. Некоторые крестьяне, услышав стон пожираемых огнем икон, бросились в церковь, чтобы спасти их. Когда находившимся снаружи людям уже казалось, что ринувшиеся внутрь погибли вместе с иконами, те вышли из пламени целыми и невредимыми. Каждый год, 21 мая, потомки тех крестьян, ныне живущие в греческой деревне Лаикадас, чествуют своих предков ритуальным танцем на огне. Рано утром в этот день в яме площадью в 12 квадратных футов (около одного квадратного метра) зажигается огонь. Танцоры готовятся к этому событию посредством многочасовой медитации и созерцания тех самых икон, которые были спасены много столетий назад. Когда от костра остаются лишь раскаленные докрасна угли, первый из танцующих входит в яму, держа в руках копию одного из священных образов. За ним следуют другие. Хождение по огню продолжается примерно полчаса — пока угли не погаснут.

В семидесятых годах двадцатого века Христо Ксенакис, врач из афинской городской больницы, измерил температуру углей, которая варьировалась в промежутке 250—400 градусов по шкале Цельсия. После наблюдения за хождением по огню Ксенакис выразил свое изумление в следующих словах: «В подобных случаях следовало ожидать появления ожогов третьей степени». Но до сих пор только несколько танцоров получили небольшие волдыри на коже ступней, у остальных же нет вообще никаких повреждений. Один из танцоров по имени Константин Кицинос объяснил этот феномен следующим образом:

«Танец на огне — исключительно вопрос веры… Сначала человек должен справиться с ощущением, что это невозможно… Если руководствоваться верой и концентрацией внимания, танец на огне не причинит никакой боли. Вы что-то ощущаете, но это ощущение напоминает хождение босиком по скошенному полю. Несмотря на жару, иногда вас даже охватывает ощущение, что вам холодно».

К несчастью для Джорджа Миллза, молодого американца, который в восторженном порыве присоединил- ся к проходящему в греческой деревне танцу на огне, он получил ожоги третьей степени и попал в больницу.