Кровавые стройки империи

В Российской империи возводились уникальные сооружения, которыми страна гордится и по сей день. Но увы: оборотная сторона этих «великих строек» была мрачна и ужасна…

Исаакиевский собор

Зловещий купол Исаакия

Исаакиевский собор – один из известнейших памятников Санкт-Петербурга и всей России. Но мало того, что на строительстве собора (оно велось в 1818—1858 годах) были украдены гигантские суммы денег – так он еще и стоил жизни множеству рабочих!

Позолоченный купол Исаакиевского собора просто пропитан кровью сотен погибших людей. Операция золочения производилась вручную, без всякой техники безопасности. Особенностью этих «дедовских» методов было выделение крайне ядовитых паров ртути. Все рабочие, золотившие купол, – стали инвалидами. Выбора у бедных работяг не было – они были крепостными и не могли уйти со стройки или отказаться от задания.

Золочение было поручено фирме шотландского заводчика Чарльза Берда. Этот ушлый шотландец осел в Петербурге, построил здесь завод и накупил русских крепостных – в качестве дешевой рабсилы. И вот теперь правительство отдало подряд на золочение купола главного собора столицы именно ему.

Шотландец быстро смекнул, что ртуть покалечит работников, а стало быть – нанесет ему финансовый урон. Здоровый крепостной работал и приносил прибыль, его можно было при необходимости продать. Крепостной-инвалид же не стоил ровным счетом ничего. Поэтому Берд явился с визитом к главному куратору строительства собора, графу Василию
Сергеевичу Ланскому. Далее между боссами состоялся такой диалог, переданный современниками несколько в беллетризированной форме:

«- Простите, ваше сиятельство, – тихо сказал Берд, – но я не имею права рисковать здоровьем моих рабочих людей.

Граф быстро взглянул на заводчика.

– Они – ваши люди? – он подчеркнул слово “ваши”.

– Да, ваше сиятельство, часть из них – мои крепостные люди, а часть – казенные.

Ланской оказался умнее, чем ожидал мистер Берд. Он усмехнулся и произнес:

– Одним словом, вы не хотите, чтобы ваши, – граф опять подчеркнул “ваши”, – рабочие люди теряли способность к труду?

– Откровенно говоря, да, ваше сиятельство.

В тот же день в контракт было внесено соответствующее дополнение. После операции золочения правительство обязалось выкупить покалеченных крепостных у Берда – по полной стоимости…»

Языки распухали от ртути

А через несколько месяцев, когда операция золочения была уже в полном разгаре, в офис графа Ланского пришел необычный посетитель. Снова послушаем художественный рассказ об этом – исторически действительно имевшем место – случае:

«Незнакомец стоял посреди комнаты и молча смотрел на графа. Вид посетителя был поистине ужасен. Изо рта у него торчал распухший, как у повешенного, язык и непрерывно лилась слюна, обливая грудь и капая на зеркальный паркет.

Чиновники и лакеи хотели было подскочить, схватить и вытолкать его вон, но отпрянули, когда незнакомец обратил к ним свое ужасное лицо. Лишь инвалид гвардейской караульной команды бойко подбежал и схватил посетителя под руки.

– Кто таков? – граф старался смотреть мимо страшного лица.

Тут больной затрясся всем телом, безобразный язык его зашевелился, пытаясь убраться в рот и помочь губами выговорить какие-то слова, вроде:

– Туть… а, туска…

Инвалид живо устранил недоразумение.

– Это он хочет сказать: ртуть-матушка. Они, ваше сиятельство, все говорят то же самое… мол, ртуть-матушка…

В это время инвалид был вынужден спрятаться за спину работного человека, потому что тот вдруг обратил лицо к нему.

– Дюже смердит, ваше сиятельство, – оправдывался инвалид, выглядывая из-за другого плеча больного, – дух у них смрадный, а он как дыхнет на меня!..

Граф затопал ногами:

– Уведите его! Уведите его!

Аудиенция была окончена…»

Зимний дворец, вид с Невы

Зимний дворец строили «смертники»?

В 1837 году в результате пожара сгорела главная резиденция русских царей – Зимний дворец в Санкт-Петербурге. Однако в немыслимо сжатые сроки дворец был восстановлен – и в 1839 году обновленная царская резиденция вновь распахнула свои двери.

Скорость строительства (а сгоревший дворец надо было строить фактически заново) была невероятной по тем временам. Впрочем, уже для современников не были секретом те «маленькие хитрости», которые использовало царское правительство для «ускорения» работ. Информация об этом достигла и Европы. Вот что писал побывавший в Петербурге в 1839 году французский путешественник маркиз де Кюстин:

«В течение года дворец возродился из пепла. Чтобы работа была кончена к сроку, назначенному императором, понадобились неслыханные усилия. Во время холодов, доходящих до минус 25-30 градусов, шесть тысяч неизвестных мучеников работали в залах, натопленных до 30 градусов для скорейшей просушки стен. Таким образом, эти несчастные люди, входя и выходя из этого жилища великолепия и удовольствия, испытывали разницу в температуре от 50 до 60 градусов. Мне рассказывали, что те из этих несчастных, которые красили внутри самых натопленных зал, были принуждены надевать на головы нечто вроде шапок со льдом, чтобы иметь возможность сохранить свои чувства в той жгучей температуре. Я испытываю неприятное чувство возле этого дворца с тех пор, как узнал, жизней скольких людей он стоил. Царское слово обладает в России магической силой. Да, оно оживляет камни, но убивая для этого людей».

Можно добавить, что крепостные рабочие не только работали, но и спали в этих сырых помещениях. По задумке Петра Клейнмихеля – царского сановника, руководившего восстановительными работами, – своим дыханием эти бедолаги должны были способствовать опять же быстрейшей просушке стен.

Работа и ночевка в сырых строящихся помещениях, чудовищные перепады температур неизбежно приводили как минимум к пневмонии (воспалению легких). А по тем временам это было смертельное заболевание (антибиотиков-то еще не изобрели!). Точное число погибших при этой «скоростной стройке века» неизвестно до сих пор. Но несомненно – счет шел на сотни невинно загубленных душ.

Открытие Николаевской железной дороги

«Дорога мертвецов»

Нe слишком много думали и о рабочих, возводивших первую крупную отечественную железнодорожную магистраль Петербург-Москва (в 1843-1851 годах). На строительство земляной насыпи для будущей дороги со всех окрестных мест сбрелись нищие, голодные крестьяне. Многие из них – с женами и детьми. Они надеялись хоть как-то заработать на кусок хлеба. Скученность, антисанитария, плохое питание привели к тому, что на стройке сразу же вспыхнули эпидемии.

Госпиталей для «черни» строительное начальство не предусмотрело. Поэтому больные размещались по окрестным избам. Так, в Чудове в трех небольших избах лежали 76 человек. Многие из них были уже мертвы – но их не выносили, оставляя лежать рядом с еще живыми. Излишне говорить, что несчастных никто и не собирался лечить. К ним не приставили даже фельдшера!

Присматривать за больными поручили местному жителю – слепому старику Нестору Васильеву, чья умирающая жена лежала в одной из этих избушек. Лежачие больные «ходили под себя» – в результате смрад в избах стоял невыносимый. Спасались тем, что жгли можжевеловые ветки и уксус. Только этот едкий дым мог заглушить неимоверный запах от скопившихся нечистот.

Зимой 1846 года в Тосно в каком-то холодном бараке скопились 80 больных – без обуви и одежды! В конце концов их «распределили» по домам местных обывателей – но было ре поздно. Болезненные процессы зашли слишком далеко. Все они умерли.

Вообще та зима была для строителей дороги ужасной. Люди «мерли пачками». Хоронили по несколько человек в одной могиле. Гробы впопыхах закапывали так небрежно, что вскоре они стали «выказываться из земли». В Новгороде в больничных сараях («мертвушках») скопились десятки непогребенных трупов – не было времени хоронить!

Попытки царских чиновников победить эпидемии были нелепы и отличались полным незнанием реалий жизни. Так, штаб-лекарю Чернеевскому выдали 2000 рублей – для раздачи больным. Но лекарь вернул их назад. Слух о том, что в каком-то населенном пункте выдают деньги больным, – привел бы к невообразимой сумятице. Голодные отчаявшиеся больные (из числа тех, кто еще мог ходить) немедленно со всех концов двинулись бы туда. В результате смертность возросла бы еще больше – не говоря уже о возникшем хаосе.

Или вот пример. В селе Алабушево медику Шульцу предписали оказывать врачебную помощь нуждающимся, разъезжая по окрестным селениям. Но… позабыли о такой детали, как командировочные! То есть получалось, что медик должен был оплачивать проезд и питание в этих «врачебных экспедициях» за свой счет. Естественно, медик Шульц при таких условиях и не подумал тронуться с места. В конце концов эпидемия затихла сама собой, но успела снять перед этим свою обильную смертоносную жатву…