Католический священник стал спасителем для больных лепрой

Проказа — одно из тяжелейших и очень заразных заболеваний, при котором поражается кожа, периферическая нервная система, разрушаются кости стоп и кистей рук, глаза, ротовая полость, мужские репродуктивные органы. Но Дамиан де Вёстер не испугался страшных последствий — он боролся с болезнью с бесстрашием и невозмутимостью.

Лекарства от проказы не существовало вплоть до конца XIX века, и приговор был однозначен — медленная и мучительная смерть. Помочь заболевшим, то есть облегчить физические и душевные страдания, могли разве что священники, которые добровольно работали в лепрозориях. Одного из них, Дамиана де Вёстера, на Гавайях назвали «апостолом прокаженных».

Новое имя

При рождении Дамиан де Вёстер получил другое имя — Йозеф. Семья его ничем не была примечательна — обычные крестьяне, занимающиеся выращиванием и торговлей кукурузой. Йозеф был седьмым и самым младшим ребенком в семье. У него было трое старших братьев и три сестры. Отцовская ферма, на которой приходилось трудиться с малолетства, доход приносила небольшой. Йозефу, живущему в Бельгии, пришлось завершить школьное обучение в 13 лет, так что образование он получил поверхностное и на фламандском языке, который в тогдашнем Брабанте считался «простонародным».

По-французски, который считался «главным» языком, Йозеф не только не писал, но и говорил с чудовищными ошибками. Правда, он немного знал латынь. Но кому нужна латынь, если у тебя проблемы с государственным языком? А отец надеялся, что его младший займет достойное место в обществе и будет коммерсантом. С надеждой, что так и будет, отец отправил младшего учиться французскому в франкоязычную провинцию Эно, в городок Брен-ле-Конт. Но у младшего были на будущее другие планы.

Немного проучившись в коллеже, он отправился в Лувен, где находилась конгрегация Святейших Сердец Иисуса и Марии, или иначе конгрегация Пикпюс (по названию улицы и кладбища в Париже, где был ее главный офис). Благо что Йозефу это монашеское братство было отлично известно: в него вступили две его сестры и брат.

Вместо того чтобы учиться в коммерческом коллеже, Йозеф решил по примеру старшего брата стать монахом. В 1858 году 18-летний фламандец был принят в конгрегацию послушником, через год стал монахом и получил новое имя — Дамиан, в честь святого Дамиана, врача и мученика IV столетия, который вместе с братом-близнецом Космой лечил христиан Константинополя от лихорадки, слепоты и паралича неким чудодейственным средством вкупе со словом Божьим.

Йозеф и не догадывался, что вместе с именем Дамиана получает не менее трагическую судьбу. И что, как Дамиан, он будет нести слово Божье и облегчать муки больным, но не лихорадкой или параличом, а неизлечимой лепрой. И случилось это как-то само собой, хотя святые отцы считали его несколько неотесанным и не в достаточной мере образованным. Но Дамиан был упорен, недостатки образования он старался восполнить и ежевечерне истово молился перед образом своего святого покровителя Франсиско Хавьера. Он мечтал стать миссионером на далеких Сандвичевых островах. Именно туда должен был отправиться в 1863 году его брат Огюст (Памфил). Но брат неожиданно слег с тифом. А поскольку миссия была уже сформирована, его место вызвался занять Дамиен.

Миссионер отец Дамиан

Миссионеру, отплывшему на далекие Гавайские острова, шел тогда 24-й год. Он даже еще не был священником. В сан его рукоположили сразу после прибытия миссии в Гонолулу на острове Оаху. Через год он был переведен на остров Гавайи, где к сложному экономическому положению присовокупилась и тяжелая медицинская обстановка — гавайцы страдали от целого ряда «завозных» болезней, против которых у них не было никакого иммунитета. Наряду с гриппом и коклюшем их донимали холера, оспа, сифилис и проказа. Из всего этого перечня проказа считалась на Гавайях новой болезнью, поскольку ее завезли китайские рабочие в 30-40 годы XIX века. Она стремительно распространялась, и не в последнюю очередь благодаря местным обычаям: гавайцы привыкли есть руками из общей миски, обниматься и целоваться при встречах и прощаниях, больные спали со здоровыми в одном помещении и на одних постелях, участие к ним старались проявлять ласками и прикосновениями, никаких защитных мер, разумеется, не было.

Пока в борьбу с лепрой не вступил сам король Камеамеа V, который в 1865 году вынудил местный парламент принять «Закон о предотвращении распространения проказы», точнее — закон об изоляции заболевших. Людей с признаками лепры теперь отселяли на остров Молокаи в колонию прокаженных Калавао — за горным хребтом, отделявшим больных от здоровых надежнее, чем санитарный контроль. Королевский совет снабдил отселяемых продуктами питания, предметами быта и одеждой, но не мог оказать им никакой адекватной медицинской помощи. В результате люди там были брошены на произвол судьбы, и каждого новичка встречали предупреждением: никакого закона здесь больше нет.

Вот в это ужасное место и отправился с миссией отец Дамиан. Кроме него из всего католического клира епархии Гонолулу вызвались пойти только трое священников. Дамиан был первым. Он прибыл в колонию в мае 1873 года и пообещал, что без колебаний разделит судьбу прокаженных и будет с ними до самой смерти. Когда он прибыл, больше всего его удручил невыносимый запах от тел больных. Первые дни он даже прожил под деревом, спал прямо под ним и вместо стола использовал валун. Тогда он научился курить трубку, чтобы запахом табака отбивать зловонный смрад. Постепенно к особому воздуху колонии он привык. И стал обустраивать как католическую миссию, так и жизнь шести сотен несчастных — он построил для них церковь и основал приход Святой Филомены. Он действительно жил жизнью своих прихожан — перевязывал им раны, строил дома, фермы, часовни, ел с ними за одним столом из общей миски, учил тому, что умел, утешал, изготавливал гробы, рыл могилы.

Живой святой

Отец Дамиан получил признание за пределами колонии, о нем рассказывали, как о живом святом. Он, казалось, совсем не боялся заразы. Королевская программа с его помощью успешно воплощалась в жизнь. Правивший в 1874-1891 годах король Калакауа пожаловал ему орден. Американские и европейские газеты писали о его подвиге. Сам Дамиан на эту шумиху внимания не обращал. Он был занят работой и делал жизнь изгоев хоть немного счастливее. Под его руководством даже организовали хор для девочек. И на протяжении 11 лет он был совершенно здоров. Вплоть до рокового декабря 1884 года, когда он по привычке решил принять ванну и рассеянно опустил ногу в воду. Когда на коже вдруг появились волдыри от ожога, он понял, что нога потеряла чувствительность и это первый признак болезни. Так он стал не только пастырем колонии на Молокаи, но и ее пациентом.

Через год на остров приехал японский доктор Гото, который стал лечить Дамиана растиранием тела, мазями, ваннами, упражнениями и специальной диетой. Болезнь это не уничтожало, но страдания облегчало — так что метод доктора Гото стал очень популярен на Гавайях. А отец Дамиан болезни старался не замечать, он жил, как и прежде, осуществляя необходимые для гавайцев проекты. Дамиан, пока мог, контролировал и церковную, и мирскую деятельность своих помощников. Его можно было увидеть в церкви и среди людей — измученного, приволакивающего одну ногу и прихрамывающего на другую, с подвязанной на груди бессильной рукой, но как бы всего этого не замечающего. Выглядел он почти стариком, хотя ему было всего 49 лет.

Отец Дамиан знал, что умирает. И старался успеть сделать как можно больше. Окончательно он слег 23 марта 1889 года, а умер 15 апреля. И для жителей Молокаи это было мучительное событие. Проститься с ним пришли все его прихожане. После мессы они похоронили своего пастыря под тем самым деревом, где он провел несколько первых дней и ночей. На острове его считали «святым с Молокаи», хотя католическая церковь признать его таковым не спешила. Только в 1977 году его признали преподобным, в 1995 году Иоанн Павел II причислил его к лику блаженных. Окончательно его канонизировал в октябре 2009 года Бенедикт XVI.