Духовного лидера народа шауни погубил алкоголь

До столкновения с европейцами индейский народ шауни занимал огромную территорию на востоке нынешних США. Белые поселенцы смотрели на эту землю с вожделением. Индейские племена сопротивлялись поодиночке, пока их не сумели объединить братья Текумсе и Тенскватава. Один был военным вождем, второй – индейским пророком.

Вначале 1775 года в деревне шауни-киспокотов в Олд-Пикуа в Огайо в семье вождя по имени Пакешинва и индианки Метоатаске родилась тройня. К тому времени, как сыновья Метоатаске появились на свет, ее муж уже пал в сражении с белыми вирджинскими ополченцами при Пойнт-Плезант. Несчастья преследовали Метоатаске и дальше: один из тройняшек умер в первый год жизни.

Громкие звуки

Это так сломало психику многодетной матери, что в 1779 году она просто уехала к родственникам и не вернулась. Так что дети остались круглыми сиротами и их воспитывала сестра Текумпеас.

Один из тройни, будущий духовный лидер шауни, получил детское имя Лалаветика, что переводится как «он издает очень громкие звуки». Что это означает, не совсем ясно – то ли Лалаветика был отъявленным шалуном, то ли он постоянно ревел, как девчонка, но имя не врет – индейцы просто так имена никогда не давали. Первая же охота, на которую его взяли вместе с ровесниками, закончилась плачевно: Лалаветика вышиб себе глаз собственной стрелой. Разумеется, после такого позора одноглазого недотепу ни на какую охоту не брали. Его старшего брата, Текумсе, напротив, все любили. Он был высокий, могучего сложения, сильный, отважный – настоящий воин.

Лалаветика осознавал свою ущербность и сильно по этому поводу переживал. Но у него было замечательное лекарство от самоедства – он пристрастился к алкоголю. Сделав благословенный глоток, он тут же чувствовал себя другим человеком – тешил себя грезами, какой он важный член племени, рисовал картины, как он побеждает врагов, и, пока был пьян, в это верил. В положенный срок его женили, пошли дети, но это не помогло. Лалаветика пребывал в алкогольной реальности, пока жена пыталась добыть средства к существованию. Словом, Лалаветика был ни к чему не годным индейцем!

Годам к 30, когда он понял, что ничего путного из него не вышло и уже не выйдет, Лалаветика отправился учиться шаманскому искусству. Но из этого тоже ничего хорошего не вышло. Началась эпидемия, его соплеменники мерли один за другим. Лалаветика понял, что и целитель он никакой. И запил. Пил, можно сказать, не просыхая. И на него просто махнули рукой. Что с него взять? Алкоголик.

Однажды, когда отношения с белыми колонистами стали отвратительнее не придумаешь и пьяные индейцы по дурости подписали документ, передающий владение огромной территорией президенту Джефферсону и губернатору Гаррисону, Лалаветика допился до того, что рухнул прямо в костер, потерял сознание, и все решили, что он умер. Индейцы его уже оплакали и собирались похоронить, когда покойник открыл глаза и сошел со смертного одра. Он был в ясном рассудке и, что удивительно, абсолютно излечился от пьянства. Перед его глазами, как он потом вещал, прошли ужасы его пьяной жизни, мыслимых и немыслимых страданий индейского народа – и картины благие, исполненные изобилия, трезвости и счастья. Он понял, что нужно делать: истребить тех, кто спаивает его народ. А для этого сперва объединить всех шауни и их родственников. Свое старое имя он снял, как старую кожу. Теперь его звали Тенскватава, то есть «открытая дверь».

Деяния Тенскватавы

Видение следовало за видением. Тенскватава понял, что он пророк. Вскоре это поняли и другие шауни. Преобразившись сам, Тенскватава взялся за преображение и объединение индейских племен. У него открылся вдруг не только пророческий, но и ораторский дар. В своих горячих проповедях он прямо указывал, кто виноват – белые люди, одержимые злыми духами. На вопрос, что делать, он тоже имел ответ, который всем сразу понравился: запретить алкоголь, жить, как жили предки, ни в коем случае не есть еду белых, не носить одежду белых, не ходить в церковь белых, не отдавать в жены белым своих девушек, не разрешать индейцам жениться на белых, расторгнуть уже существующие смешанные браки и отдать детей-метисов белым, а предавших веру отцов и идущих на соглашение с врагом – обвинить в колдовстве и сжечь на костре! Некоторые индейцы, не столь кровожадные, перепугались. Но большинство, слушая пророка, одобрительно ревело.

В том же году пророк основал общину чистых на реке Уайт. Пока Тенскватава пророчил, его брат занимался объединением племен. Вскоре они основали еще одно поселение – Профетстаун (то есть «город пророка) в Индиане, куда потянулись индейцы со всей округи, а потом и совсем издалека. В нем обосновалось более 3 тысяч человек из 14 племенных групп. Белые колонисты были в панике, они спешно созвали не присоединившихся к Текумсе вождей и заключили в 1809 году договор, по которому около 3 миллионов акров земли было «уступлено» колонистам. Тенскватава назвал этот акт обманом и предательством.

Власти США смотрели на это иначе. Не сумев найти общий язык с пророком и военным вождем индейской группировки, они начали в 1811 году карательную экспедицию в Профетстаун. Хотя Текумсе, вынужденный на время оставить поселение, просил пророка не ввязываться в войну с белыми, Тенскватава решил принять бой.

Первое сражение он даже выиграл, но его противник быстро опомнился и разбил индейское войско. Профетстаун был сожжен дотла. Пророк принимал обвинения: его народ не понял, почему обещанная им победа стала вдруг поражением. Когда вернулся Текумсе, даже ему не удалось снова сколотить надежный союз против армии США. Пришлось всем племенем уходить в более спокойную Канаду.

Изгой

В Канаде Текумсе объединился с британскими белыми колонистами. Главным врагом шауни считали армию США. Однако когда в 1813 году Текумсе пал в сражении, пророк понял: пора бежать. Он сел на коня и немедленно покинул наблюдательный пункт за позициями британского войска. Американцы, одержавшие победу, упивались ею и хвастались, что разделали после боя тело Текумсе по всем правилам, то есть содрали с него кожу. Тенскватава переживал потерю в одиночестве. Он еще 11 лет пробовал проповедовать индейцам индейские ценности, пока и правительству Канады не надоело присутствие шауни и их впадающего в экзальтацию пророка. Тем временем индейцы понемногу возвращались на свои исконные земли. Стареющий Тенскватава тоже хотел перед смертью увидеть родину. Но раз за разом американские власти ему отказывали. Только в 1824 году губернатору Мичигана удалось с ними договориться.

Увы, пророк вернулся уже в другую Америку. Шауни переселяли с их земель. Он, Тенскватава, обещал властям помочь избежать эксцессов во время переселения шауни из резервации в Огайо в Канзас. Так он надеялся снова стать нужным и вернуть уважение соплеменников. В Канзасе он основал новую индейскую общину, которую нарек – да-да! – Профетстауном. Он обращался к шауни с проповедями, но те его не слушали. Зато он производил большое впечатление на путешественников и художников. Один из них даже написал портрет пророка со всеми его священными регалиями. На портрете он выглядит очень представительным. На самом деле было все совсем наоборот. Еще при жизни шауни о своем духовном лидере забыли, и доживал последние годы он ровно в той же безвестности, что и в начале жизни. В 1836 году в возрасте 61 года он тихо скончался в канзасском Профетстауне.