Connect with us

Животные

Белый медведь

Описание

Белый медведь — массивное животное тяжелого склада, на довольно высоких толстых ногах. Ступни очень большие и широкие, особенно велики передние лапы. Задняя часть тела массивная и сильная; сильнее передней, которая относительно слаба и как бы сжата с боков (грудь не широкая), холка ниже крупа. Шея очень длинная (относительно длиннее, чем у всех остальных медведей), очень подвижная, голова относительно небольшая, вытянутая, с нешироким лбом и небольшими закругленными ушами. Они меньше и не столь широки, как у бурого медведя. Большая часть их к тому же скрыта в мехе.

Глаза небольшие, темные; обнаженная часть конца носа, как и губы, черная. Губы менее свободные и подвижные, чем у бурого медведя. Хвост очень короткий (относительно короче, чем у бурого медведя) и целиком скрыт в мехе. Когти относительно небольшие, меньше, чем у бурого медведя. На передней лапе они больше, чем на задней, и их длина по изгибу до 6,5—7 см (III палец); на задних ногах длина когтей до 5—5,5 см (I—IV пальцы). Они острые, слабо изогнутые, чисто черного цвета.

Нижние поверхности передней и задней лап густо покрыты волосами, кроме очень небольших (меньше, чем у всех остальных медведей) голых участков. На передней лапе, кроме голых пальцевых подушечек, имеются узкая, гораздо уже, чем у бурого медведя, поперечная мозоль в области передних частей метакарпальных когтей и маленькая округлая мозоль в задне-наружной части ступни. Расположение и форма обнаженных участков в сущности такие же, как у бурого медведя. На задней ступне у белого медведя мозоли таковы же, как и на передней, но задне-наружная удлинена или грушевидной формы. Форма и величина мозолей подвержены известной индивидуальной изменчивости. Кроме того, в зависимости от снашивания меха (линьки?) мозоли видны в разной степени (это относится и к зверям в зоологических садах). Нижняя поверхность ступней, что характерно для описываемого вида, между мозолями покрыта длинными волосами. Они целиком закрывают эти мозоли, и таким образом при ходьбе зверь ступает на снег и лед не оголенными участками мозолей, а толстой волосяной подушкой.

Зимний мех взрослых зверей очень густой и плотный, однако относительно не длинный, причем на задней части тела волосы длиннее, чем на передней. Удлиненных волос на холке нет, и длина волос в области плеч всего 5—б см. На спине у крупа их длина достигает 8—10 см. Сильно удлинены волосы на нижней части боков и на брюхе (13—15 см), на тыльной стороне задних ног (13—14 см) и особенно на задней стороне передних (16—26 см). Очень длинные (до 14,5 см) волосы лохмами ограничивают ступни и торчат в области пальцев, закрывая их почти целиком. По низу ступни растут более короткие и упругие волосы. В целом по верху тела, шее и голове мех короткий и плотно прилегающий, по нижней части боков, брюху и задней стороне ног — рыхлый и лохматый. Волосы, особенно по верху тела, довольно грубые и упругие, по низу — гибкие, что зависит главным образом от их длины. В целом мех грубее, чем у бурого медведя.

Летний, т. е. переходный мех (в году одна линька), более короткий (на брюхе около 8 см, на тыльной стороне передних ног 10—11 см, на крупе — около 7 и т. д.), но по-видимому, не более редкий. Медвежата и молодые звери имеют относительно более длинный мех, чем старые. Географические изменения меха почти не выражены.

Окраска совершенно равномерная по всему телу, белая, иногда чисто белая, чаще с легким желтоватым, иногда сильным золотисто-желтым налетом, в крайних случаях придающим животному почти серно-желтую окраску. Половых отклонений в окраске нет. Окраска молодых обычно более чисто белая.

Череп белого медведя очень сходен с черепом бурого, но отличается от него следующими признаками: 1) верхний профиль более прямой и уступ в лобной области не выражен или слаб; 2) лицевой отдел несколько укорочен, и длина мозгового отдела заметно превышает его: расстояние от переднего края межчелюстных костей до линии, соединяющей концы надглазничных отростков, меньше, реже равно расстоянию от указанной линии до затылочного гребня, а расстояние от конца носовых костей до указанной линии приблизительно в два раза меньше расстояния от этой линии до конца затылочного гребня; 3) передняя часть морды относительно более широкая: ширина черепа над клыками больше ширины его по подглазничным отверстиям (у бурого медведя такое соотношение может встречаться только у крупных дальневосточных медведей — обычно оно обратное); 4) нижняя челюсть менее массивная, и передний край последнего коренного лежит несколько кзади от уровня переднего края глазницы.

Клыки относительно сильные, но коренные зубы значительно меньше, чем у бурого медведя. Последний верхний коренной лишь немногим больше первого; длина обоих коренных меньше ширины неба между первыми коренными; ширина по наружным сторонам затылочных сочленовных отростков резко превосходит длину верхних коренных и последнего предкоренного верхней челюсти (у бурого медведя соотношение обратное). В целом зубная система белого медведя по сравнению с бурым имеет в соответствии с его образом жизни и питанием более «хищническое строение». Характерно, что даже у очень старых белых медведей зубы в очень хорошем состоянии и совершенно не затронуты стиранием. У бурых медведей они бывают сношены сильно, и стирание начинается очень рано; очевидно, это связано преимущественно с растительной пищей бурого медведя, с которой на зубы, в частности, попадает земля. Кроме того, как можно судить по большим сериям музейных черепов, резкие кариозные явления и болезни зубов, столь часто встречающиеся у бурых медведей, иногда серьезные болезни нижней челюсти, у белых медведей почти не встречаются.

Половая изменчивость выражена резко — черепа самок меньше черепов самцов, стреловидный гребень у них короче и слабее, лоб уже, надглазничные отростки поставлены уже, скуловые дуги слабее. Череп белого медвежонка сходен с черепом бурого, но отличается более узкой и вытянутой ростральной частью, скуловые дуги у него слабее и разведены меньше.

Индивидуальная изменчивость черепа белого медведя как по величине, так и по структурным особенностям сравнительно незначительна и несравненно меньше, чем у бурого. В целом краниологически белые медведи весьма однотипны.

Хотя отдельные, особенно крупные расы бурого медведя не меньше, чем белого, в целом последний крупнее бурого. Максимальных размеров особи белых медведей больше самых крупных бурых и достигают гораздо большего веса. Кроме того, в географической изменчивости белых медведей нет таких резких контрастов, как у бурого (камчатский медведь, U. arctos piscator, сирийский медведь, U. arctos syriacus), нет и популяций, в которых были бы типы и размах индивидуальной изменчивости, аналогичные кавказской U. arctos meridionalis или восточно-сибирской U. arctos yeniseensis. Индивидуальная изменчивость белого медведя «нормальнее», а географическая очень невелика, что объясняется особыми условиями его существования и типом ареала.

Длина тела (без хвоста) взрослых самцов 200—250, редко до 285 см, в виде исключения 302 см; длина тела взрослых самок 160—250 см; высота в плечах 130—140 см, в виде исключения до 150 см; длина хвоста (с концевыми волосами) 20—22 см.

Вес изменяется очень сильно, частью географически, но главным образом в зависимости от сезона и степени упитанности. Вес очень крупных самцов в некоторых частях ареала 700 и даже 800 кг: есть данные о зверях весом до 1000 кг. Обычно вес меньше. Самки всегда не только меньше, но и значительно легче самцов. Так, самцы в восточной Гренландии в состоянии нормальной упитанности весят 400—450 кг, хорошо упитанные — до 500 кг, самки, даже очень сытые, здесь же редко весят больше 350—380 кг, т. е. их вес составляет около 75% веса самцов. Особенно крупные звери имеют до 112 и даже 180 и 192 кг сала (последние две цифры вероятно, преувеличены).

Наибольшая длина черепа взрослых самцов 353—412 мм, самок 324—360,5 мм; кондилобазальная длина черепа самцов 359—388 мм, самок — 311—380 мм; скуловая ширина самцов 187,5—274,5 мм, самок—194—199 мм; длина верхнего ряда зубов самцов 11—140 мм, самок— 118—125 мм.

Систематическое положение

Белый медведь, несмотря на бросающиеся в глаза внешние отличия (цвет), представляет собою вид, весьма близкий к бурому Ursus arctos L. Ближе него к бурому медведю стоит, по-видимому, лишь американский черный медведь.

По-видимому, можно считать, что белый медведь — в известном смысле производное бурого, дальнейшее увеличение «хищнического» направления (увеличение клыков, ослабление ряда щечных зубов) в ряду видов семейства. Вместе с тем, сокращение лицевых частей черепа, обычное у близких видов и принимаемое за признак известного рода «примитивности» («инфантильность»), здесь, по-видимому, не имеет этого значения и может рассматриваться как признак специализации. Оно, очевидно, связано с ослаблением и сокращением в длину зубного ряда. Кроме того, задний отдел черепа отнюдь не имеет никаких инфантильных признаков (увеличенный объем мозговой коробки, существенное ослабление развития гребней и т. п.) и внешне типичен для крупных форм бурого медведя. В соединении с другими признаками (окраска, размеры, строение ног и т. п.) в белом медведе выражен очень определенный комплекс специализации в условиях Арктики, который довольно наглядно выводится из типа бурого медведя. Характерно, что будучи в значительной степени водным животным, во всяком случае отлично и много плавая, белый медведь не имеет обычных приспособлений к водной среде.

Палеонтологические материалы, хотя и неполные, тоже показывают большую близость белого медведя к бурому и позволяют считать его производным бурого. Так, зубная система белого медведя иольдиевого времени имела больше сходства с таковой бурого медведя, чем у современного (последний предкоренной и второй коренной — верхние). Таким образом, дивергентная эволюция белого медведя заметно продвинулась еще в послеледниковое время. Позднеплейстоценовый. U. т. tyrannus Kurt, был значительно крупнее современного.

Ареал

Побережье, острова и плавучие льды Ледовитого океана в Старом и Новом Свете. Ареал белого медведя имеет довольно сложную структуру. В нем следует различать четыре области: 1) область размножения, понимая под ней территории, где зимой медведицы ложатся в берлоги и родят; 2) область летнего распространения самцов и самок всех возрастов; 3) область зимнего распространения (кочевок) самцов и яловых самок; 4) область дальних заходов на юг. При нашем запасе знаний точно очертить все области порознь не удается.

Область размножения и область летних кочевок, вообще говоря, охватывается с юга южной границей области зимнего распространения. В некоторых местах линии южных границ всех типов довольно близко сходятся в других они удалены друг от друга, часто значительно. За южную границу ареала здесь принимается линия, ограничивающая область нормального зимнего распространения зверя. Область заходов рассматривается отдельно.

Южная (восстановленная) граница ареала медведя в Баренцевом море тесно связана с распространением плавучих льдов. Их южная граница охватывает юго-западную часть моря с севера, северо-востока и востока. Она начинается у юго-западной части Шпицбергена, обходит с юга остров Медвежий и, направляясь сначала на юго-восток приблизительно до 45° в. д., круто поворачивает на юго-запад, выходя к Святому Носу на Мурмане (средняя многолетняя). В давние времена, таким образом, в ареал входил Канин, побережье тундр к востоку от него (Тиманской, Малоземельной и Большеземельской), северная часть Белого моря и, очевидно, наиболее восточные части Мурманского берега *. Данных об этой части ареала, однако, мало.

В начале и середине прошлого века граница ареала, идя от Медвежьего острова, проходила южнее Колгуева и Вайгача, но, по-видимому, не захватывала Канина и, вероятно, и материкового побережья, кроме Югорского полуострова. Отсюда южная граница шла на восток, следуя береговой линии до самого Берингова пролива и до залива Провидения. Далее граница через Берингово море уходила на Аляску.

Байдарацкую губу звери, несомненно, населяли всю, в Обскую они распространялись, по-видимому, до северного Полярного круга, т. е. устья Оби, в Енисейском заливе известны до Гольчихи и даже Толстого носа в самом устье Енисея на 70° с. ш. На север от этой линии в ареал входят все арктические острова и плавучие льды до самого полюса. Самое северное точное нахождение — 86°04′ (есть не очень определенные сведения о встрече медведя на 88° 15′).

Если в зимнее время южная граница ареала продвигается максимально на юг (до пределов, указанных выше), то на дальнем севере, как правило, медведи в это время не встречаются севернее 80° с. ш., бывают там редко и проникают за эту параллель недалеко. Летом, наоборот, южная граница несколько подается на север (очень незначительно), но зато сильно расширяется ареал в приполярной области, и именно в это время звери достигают области полюса, т. е. живут фактически по всему полярному бассейну. Имеется, таким образом, сезонное, частью очень сильное смещение границ и всего ареала.

Область размножения (восстановленная) значительно уже общей области распространения и занимает в пределах нашей страны лишь острова Арктики — Новую Землю, Землю Франца-Иосифа, Северную Землю, острова Новосибирские и Медвежьи и остров Врангеля и связанные с ним мелкие острова. В эту часть ареала входят также многочисленные мелкие острова восточной и северо-восточной частей и Карского моря — в области Пясинского залива, Берега Харитона Лаптева, архипелаг Норденшельда, Русский и другие более северные острова у северных берегов Таймыра — Комсомольской правды (Самуила), Фаддея и др. Большая часть материкового побережья нашей Арктики, очевидно, не входила в область размножения (рождения молодых) медведя — она захватывала лишь самые северные части Таймыра — к северу от 76° с, ш., на востоке полуострова, вероятно, от 74° с. ш.

К настоящему времени граница ареала значительно изменилась. Медведей уже давно нет на Колгуеве и Вайгаче. На Новой Земле они встречаются по западному берегу на юг до полуострова Адмиралтейства (середина северного острова), по восточному берегу, также и в северной половине Южного острова. Перед войной медведи на Новой Земле представляли собой уже большую редкость. За военные годы численность их несколько увеличилась, и ареал, как сказано выше, восстановился.

По южным берегам Карского моря до Диксона и несколько далее на восток зверя в качестве постоянного обитателя нет, и он бывает лишь заходом в самой восточной части указанной области. Еще во второй половине 20-х годов у Диксона, особенно же у побережий и островов Пясинского залива и, тем более, Берега Харитона Лаптева, он встречался не только совершенно регулярно зимой, но и летом. Чаще и более или менее нормально он встречается по берегам северного Таймыра.

На побережьях морей Лаптева, Восточносибирского и Чукотского звери в ряде участков не встречаются совсем или бывают очень редко и случайно. В целом можно сказать, что южная граница ареала отодвигается к северу, и медведи в настоящее время связаны главным образом с островами Ледовитого океана — Землей Франца-Иосифа, Новой Землей, Северной Землей, Новосибирским архипелагом и островом Врангеля с тяготеющими к ним мелкими островами. Это произошло не только от прямого преследования и истребления зверя в связи с освоением Арктики во всех ее секторах, начиная с 20-х годов, но и с потеплением Арктики за последние 40, особенно 30 лет. Отодвигание границы к северу отмечено и в Северной Америке, и в Гренландии и также связывается с этим климатическим явлением. Некоторое увеличение численности зверя, которое, по-видимому, происходит в последние годы в связи с охраной его еще не дало увеличения (восстановления) ареала.

Область размножения по своим общим очертаниям, по крайней мере за последнее столетие, изменилась сравнительно мало и в настоящее время медведицы ложатся почти по всему очерченному выше пространству, где это отмечалось раньше, кроме, вероятно, некоторых островов восточной части Карского моря. Правда, на Новой Земле перед войной берлог почти не было (кроме, может быть, самой северной части с карской стороны), однако в начале 50-х годов медведицы на Новой Земле ложились, хотя далеко не везде, как было в старину. В 50-х годах берлоги имелись по карской стороне не только Северного, но и Южного острова.

Главными местами размножения в нашей части Арктики служат остров Врангеля и Земля Франца-Иосифа. В каждом из этих участков ложится 150—200 беременных медведиц. В остальных местах у нас число берлог беременных медведиц меньше. На Таймыре, например, их всего, вероятно, 20—30. В целом по всей Арктике имеется, по-видимому, всего до 1000—1500 берлог, беременных маток, из которых большинство (по некоторым оценкам до 2/3) приходится на указанные наши области размножения.

Нерегулярные и случайные заходы отдельных зверей на юг простираются местами на очень большое расстояние за южную границу нормального обитания. При этом звери попадаются как в глубине материка, в отдалении от моря, так главным образом на морских побережьях. В большинстве случаев эти заходы прямо или косвенно связаны с выносом на юг плавучих льдов, с которыми зверь очень тесно связан и в летнее время. Обычно они не выходят за пределы летней южной границы плавучих льдов. Особенно далекие заходы, по-видимому, имеют место в наиболее ледовые годы, когда льды выносятся далеко за пределы их средней многолетней границы.

На европейских берегах известны случаи появления медведя на Финмаркене, в Варангер-фьорде и у Канина Носа. Эти случаи редки, имели место только в прошлом и в XVIII в. и, несомненно, были связаны с крайне ледовыми годами. В такие годы плавучие льды, южная граница которых в нормальные годы лежит далеко от берегов Финмаркена и западного Мурмана, подходят к ним вплотную. Вместе с ними у Мурмана появляются некоторые холодолюбивые северные виды, обычно здесь не бывающие (гренландский тюлень, белуха). Очевидно, при таких условиях появлялся и медведь. В настоящее время в связи с истреблением зверя в Баренцевом море у берегов северной оконечности Европы его ждать уже не приходится. За все XX столетие его здесь, по-видимому, и не было.

Отмечены случаи захода внутрь материка на Печоре с Усть-Цильме (около 320 км от моря по прямой), по Енисею к Туруханску (более 500 км по прямой от моря) и на Таймыре у устья и низовьев Хатанги, по Хете и на ее водораздел с Дудыптой (более 300 км по прямой от моря), по Колыме до устья Омолона и др.

На Тихоокеанском побережье звери отмечались в ряде мест в Анадырском заливе, в частности, в его самой западной части у устья Анадыря, у мыса Наварина, по берегу Коряцкой земли (устье Хатырки, бухта Шлюпочная), у мыса Олюторского, в Олюторском заливе (Апука) и на восточном побережье Камчатки (Кроноцкой п-ов, устье Березовой в южной части Кроноцкого залива). Далее на юг известны заносы на Курильские о-ва, к берегам Хоккайдо и даже Хонсю (Хондо; сведения не вполне определенны). В Охотском море известны случаи встречи белого медведя на зап. берегу Камчатки (с. Толбачик в Мильковском районе), у о-ва Ольского в Тауйской губе, близ Охотска, у Сахалина (неопр. указание) и даже в самой сев. части Японского моря — у стоянки Маячной близ Советской Гавани.

Случаи появления зверя у Курильских островов и даже к югу и в Охотском море представляют собой исключительную редкость и совершенно нерегулярны. То же относится, по-видимому, и к восточному побережью Камчатки. Появление медведя у Коряцкой земли и особенно Анадырского края может считаться хотя и редким, но все же регулярным явлением. Несомненно, что в прежнее время при большей абсолютной численности зверя на севере он появлялся здесь чаще.

Представляют большой интерес случаи появления медведя на крайнем востоке Сибири вдали от морского побережья, часто на расстоянии сотен километров от океана. Эти случаи, по-видимому, связаны с заносом зверей на льдах к Анадырскому и Коряцкому побережьям. Животные, оказавшись далеко на юге, после таяния льдов возвращаются на север прямым путем, т. е. через материк. В ряде случаев удавалось проследить движение животных с юга на север и, по-видимому, большинство двигается именно так, хотя известны случаи движения в сторону Охотского моря, т. е. на юг. Зверей встречали в ряде мест по Анадырю от устья до Еропола (Утесики, Усть-Белая, Ильмувья), в хребте Покульней (к востоку от верховьев Анадыря), в верховьях Пенжины и в Пенжинском районе, на р. Черной к югу от Маркова на Анадыре, между верховьями Канчалана и Ташаймы (к северу от нижнего течения Анадыря) и, наконец, в верховьях Малого Анюя К Все эти точки лежат непосредственно к северу от области заноса медведей к Анадырским и Коряцким берегам. Возможно, некоторые звери двигаются из Охотского моря через Пенжинскую губу.

Естественно, что в ряде случаев медведи могут проникать и проникают в глубь материка независимо от указанного типа миграции — например, вверх по Анадырю, к югу от Чау некой губы и т. п. Крайнюю северо-восточную часть Чукотского полуострова, направляясь с Арктического побережья (Колючинская губа и восточнее) в Берингово море, звери пересекают по суше, по-видимому, даже нередко.

Ареал вне СССР. В Беринговом море ареал захватывает его северные части (острова Св. Лаврентия, Св. Матфея и Холл); на материке южная граница идет по северо-восточному и северному побережью материка приблизительно от устья Юкона и до северных частей Лабрадора. Заходом, частью вместе с плавучими льдами, звери достигают Прибыловых островов, в виде особой редкости, может быть, могут достигать Алеутских островов, проникают далеко на юг по Гудзонову заливу — вплоть до самой южной части его (устье р. Мус; около 50°45′ с. ш.). С плавучими льдами — заходами, белый медведь проникает далеко на юг вдоль восточного побережья Лабрадора — до северного Ньюфаундленда и в глубь залива Св. Лаврентия (юг; 49° с. ш.).

По плавучим льдам Дэвисова пролива южная граница ареала переходит на Гренландию и окружающие ее льды и по ним, окружая южную оконечность острова, на льды Гренландского и Норвежского морей, захватывая Ян-Майен, Шпицберген и остров Медвежий. Отдельные заходы на юг достигают северного побережья Исландии, Варангер-фьорда и Нордкапа (в прошлом). От указанной линии ареал простирается далеко на север — так же, как в восточном секторе Арктики. На Аляске известен заход медведя в глубь материка на 75 миль.

В ареале белого медведя своеобразны различия в размещении мест размножения (рождения молодых), зимних и летних кочевок, областей сезонного размещения зверей разного биологического характера (взрослые самцы и холостые самки, беременные матки и т. п.). Только в последние десятилетия выяснилась и численная неравномерность в распределении зверя, ее причины. Наибольшее число белых медведей, по-видимому, оказывается связанным с так называемым «арктическим кольцом жизни». Оно представляет собой как бы гигантский пояс, охватывающий центральную Арктику с юга и связанный с 200-метровой изобатой. С этим кольцом связаны многочисленные, частью крупные полыньи, например Великая Сибирская полынья — наиболее продуктивная часть высокой Арктики, в частности более богатая нерпой — главной добычей медведя. С этим «кольцом» в значительной мере вообще связаны жизнь и ареал белого медведя.

Географическая изменчивость

Географическая изменчивость белого медведя, которого искони принимали за один вид, была впервые подвергнута разбору в 900-х годах Кноттнерус-Мейер. Уровень работы, сделанной в худших традициях Матчи, удивительно низок — автор принимает 6 видов белых медведей, причем лишь для Восточной Гренландии и Шпицбергена 3 вида, описанных им же. Несостоятельность этой точки зрения очевидна и была показана несколькими авторами.

Географическая изменчивость белого медведя незначительна. Это, очевидно, объясняется двумя обстоятельствами — сравнительно небольшой областью обитания вида 2 и значительным обменом особями между различными популяциями. Если самки в какой-то степени придерживаются определенных частей Арктики, то самцы круглый год кочуют очень широко и именно они главным образом и нарушают изолированность отдельных популяций, которая в географических условиях Арктики вообще относительна. Это кочевание идет как через самые высокие, приполюсные широты, так, по-видимому, главным образом через более низкие, где круглый год имеются пространства свободной воды («полыньи») или взломанные льды («Арктическое кольцо жизни»).

Есть мнение, что вообще имеется непрерывное правильное движение кочующих зверей более или менее определенным главным путем с востока на запад вокруг всей Арктики в более низких широтах. Это приводит ко всеобщей панмиксии и полностью исключает возможность образования географических рас. Представления об этой миграции и ее путях, по крайней мере для наших прибрежных частей и центральных областей Арктики, очевидно, требует некоторых поправок. Дело в том, что движение зверей с востока на запад, действительно имеющее место, определяется не каким-то активным «перетеканием» популяции по часовой стрелке, а суммарным движением (дрейфом) арктических льдов, в конце концов выносимых в Атлантический океан между Гренландией и Шпицбергеном. Однако в общем эта «карусель» массы арктического льда не так проста, как это может казаться при очень общем рассмотрении вопроса. Тем не менее главная мысль заслуживает внимания.

При всем том нельзя упускать из виду, что взрослые самки относительно оседлы — зимой они привязаны к берлогам и местам размножения, а летом с маленькими не могут бродить так широко, как самцы. Их поведение в известной мере нейтрализует широкую подвижность самцов.

Надо также иметь в виду, что поскольку географические отличия намечаются только в общих размерах, на признаках отдельных популяций сказывается, очевидно, и интенсивность охоты. Там, где зверей сильно преследуют, процент крупных особей, естественно, мал. Таким образом, расовое единство вида весьма вероятно. Тем не менее, полностью отрицать известные тенденции географической (популяционной) изменчивости и относить намечающиеся отличия отдельных групп только за счет воздействия человека в настоящий момент еще преждевременно. Оно само служит указанием на наличие как-то обособленных популяций.

В нашей стране, в том числе в пределах нашего сектора Арктики, т. е. между приблизительно 30° в. д. и 170° з. д., по крайней мере в более низких широтах, можно пока до более широкого разбора всего вопроса наметить две формы.

Европейский белый медведь

Размеры относительно не крупные. Длина тела самцов с Земли Франца-Иосифа (48) 200 — М213—252 см (чаще всего между 200 и 210 см), самок (64) 165 — М195—236 см (чаще всего между 190 и 200 см). Длина тела самцов из восточной Гренландии (25) 199 —М221,4—229, самок (22) 160 — М169—189 см2. Зпери этой формы с северо-западного Таймыра обычно имеют длину тела не более 230 см.

Наибольшая длина черепа самцов 353—М355—377,5 мм, самок 334—335 мм; кондилобазальная длина черепа самцов 359—372 мм; скуловая ширина самцов 187,5—М223—241 мм, самок — 194—198 мм; длина верхних коренных самцов 56—60 мм.

Вес взрослых самцов из восточной Гренландии (нормальная упитанность) колеблется между 400—450 кг, особенно упитанные самцы весят до 500 кг. Хорошо упитанные самки имеют вес 350—380 кг.

Земля Франца-Иосифа, Новая Земля, европейские побережья (в прошлом), Карское море, западные побережья Таймыра (здесь также следующая форма; см. ниже) и соответствующие части плавучих льдов Ледовитого океана.

Вне СССР — Шпицберген, восточная Гренландия и льды соответствующих частей Ледовитого океана (о границах ареала этой формы см. далее). Для характеристики этой расы показательно, что очень крупные экземпляры на Земле Франца-Иосифа и Шпицбергене встречаются крайне редко — из 338 зверей, добытых разными экспедициями, только 2 были больше 240 см — один имел длину тела 241 см, а «огромный старый самец» 252. Есть сведения об экземпляре с Земли Франца-Иосифа (способ измерения не указан) в 288 см.

Сибирский белый медведь

Размеры более крупные. Длина тела обычно между 200 и 250 см, но чаще ближе к последней цифре. Отдельные особи нередко больше и достигают 300 см (без хвоста) и на несколько сантиметров больше. Вес между 400 и 700 кг, отдельные особенно крупные особи достигают 800 и даже приблизительно 1000 кг.

Череп крупнее. Наибольшая длина черепа самцов 373—М386—412 мм, самок 324—М340—360,5 мм; кондилобазальная длина черепа самцов 363 — М375—388 мм, самок 327,5—338,5 мм; скуловая ширина самцов 217 — М239—274,5 мм, самок— 194—199 мм; длина верхних коренных и последнего предкореиного самцов 57,6—М61,7—64 мм, самок 50—61 мм.

Скуловая ширина относительно больше, чем у U. (Th.) m. maritimus, и сами скуловые дуги несколько массивнее, лобная площадка круче поднимается кверху, носовая область относительно более длинная, нижняя челюсть массивнее, зубные ряды немного длиннее.

Сибирские побережья, острова и плавучие льды от долготы западного Таймыра до Берингова пролива. Вне СССР — вероятно, часть американской Арктики.

Относительно ареалов обеих форм существуют неясности. Обычно медведей западносибирского севера относят к сибирской (восточной) форме marinus иногда отмечая, что звери Новой Земли обнаруживают признаки переходного характера между этой формой и западной maritimus. Вместе с тем, есть данные, указывающие на то, что звери Западной Сибири на востоке до Таймыра относительно невелики и их вместе с новоземельскими правильнее относить к U. (Th.) m. maritimus. Так, на западном Таймыре на пространстве от Диксона до устья Пясины в качестве местной формы живет (жил в 20-х годах) некрупный- медведь очевидно, относящийся к западной форме («береговой медведь» местных охотников с длиной тела не более 230 см). Зимой здесь появлялась крупная («океанский медведь») очевидно, сибирская форма U. (Th.) m. marinas. Звери приходили с северо-востока.

Здесь имеется довольно ясная картина перекрывания ареалов. Таким образом, граница ареалов двух форм, по-видимому, находится не в области Новой Земли, а на северо-западном Таймыре. Именно до этого предела, вопреки сложившемуся мнению, следует принимать обитание номинальной формы. С этим вполне согласуется и установленный более ранними авторами факт, что самые крупные медведи встречаются на Таймыре и восточнее.

Вообще же признаки обеих форм не могут считаться установленными, и сама их самостоятельность нередко вызывает сомнение. Так, Бируля видит различие между ними лишь в относительной ширине скуловых дуг, более широком и глубоком вдавлении на лбу и более сильном развитии на нем бугров у сибирской формы.

Составить суждение о формах, обитающих вне пределов нашей страны, кроме восточной Гренландии, в настоящее время затруднительно. Все три подвида, описанные для американской Арктики — groenlandicus Birula, 1932, ungavensis Knottnerus-Meyer, 1908 и labradorensis Knottnerus-Meyer, 1908, описаны из близких друг к другу мест (соответственно — западная Гренландия, Лабрадор, залив Унгава) и, очевидно, идентичны. Зверей со своих арктических пространств американские авторы обычно относят к номинальной форме, хотя есть еще и авторы, до сих пор признающие «вид» labradorensis и другие «виды» по Кноттнерус-Мейеру. В американской Арктике встречаются очень крупные особи, не уступающие северо-сибирским (кондилобазальная длина черепа, 391 мм).

Численность

На обширных пространствах Северного Ледовитого океана численность белого медведя распределяется неравномерно. Наибольшая концентрация наблюдается в области стыка различно направленных масс морских льдов. Эта область опоясывает центральную Арктику примерно на уровне изобаты 200 м («Арктическое кольцо жизни»). Второй район концентрации — это кромка дрейфующих льдов, главным образом в приатлантической части. Популяция белого медведя не стабильна: звери периодически перемещаются в разных направлениях. Кроме того, существенное значение имеет пассивное перемещение, обусловленное непрерывным дрейфом морских льдов с востока на запад по часовой стрелке со скоростью около 2,3 миль в сутки.

За последние 40—50 лет численность белого медведя в результате истребления сильно сократилась. В настоящее время общая численность его определяется по совокупности разных данных (авиаучет, учет берлог и т. п.) в 5—6 тыс. голов. В Советском секторе Арктики она вряд ли превышает 2—3 тыс. голов.

Места обитания

Белый медведь — морской зверь. Основные места его обитания — плавучие льды Северного Ледовитого океана, в меньшей мере — береговая полоса морского побережья и его островов. В тундру заходит редко и обычно неглубоко, но иногда проникает и до границы лесов (по Колыме 10 км выше устья Омолона), обычно в период перед залеганием в берлогу и весной, когда на льду образуются озера талой воды, а трещин еще нет. В тундре он придерживается в это время долин овражистых речек.

Существование белых медведей тесно связано с разводьями, трещинами, кромкой плавучих льдин и береговым припаем, так как только здесь для них возможна добыча их основной пищи — тюленей (нерпы и морского зайца). Поэтому и южная граница ареала вида в Азии ограничена северным побережьем материка, а в Атлантическом океане — южной границей плавучих льдов, и подвижна в зависимости от ее положения. У Аляски 1 зверь приходился в среднем на 32 кв. мили с колебаниями от 21 до 57 миль (наблюдения с воздуха).

Питание

Основная пища медведя — нерпа, в меньшей мере морской заяц. В желудках 145 зверей, убитых на земле Франца-Иосифа, нерпа встречена в 67% желудков, морж — в 14,4%, морской заяц — в 5%, растительная масса — в 4%, птицы — в 0,6%. Белые медведи поедают туши убитых охотниками моржей, но сами на них не нападают, так как взрослые моржи для медведей — непосильная добыча, а молодняк находится под защитой взрослых. При встречах моржи и белые медведи не обращают внимания друг на друга. На тюленей медведь охотится скрадом, подкарауливая у лунок или отрезая им подход к воде. Больше всего белый медведь поедает нерп, главным образом в силу образования ими, в определенных местах, значительных скоплений. Нерпы подвергаются нападению на отдыхе или во время сна, около продухов во льду. Наиболее интенсивной бывает охота белых медведей на нерп весной и в начале лета, во время линьки, когда звери менее осторожны; применяется подползание с использованием укрытий (торосы) и затаивание у лунок. Приблизившись на 4—5 м, белый медведь делает большой прыжок. При подкарауливании он ждет, пока голова нерпы не покажется над водой из лунки. Тогда он ударяет лапой по голове нерпы и вытягивает ее к краю льдины. С кочующими тюленями — гренландским и хохлачом белый медведь встречается редко.

Обычно он поедает жир и шкуру. Лишь голодный зверь ест и мясо тюленей, оставляя кости. В возрасте 6 месяцев медвежонок съедает 2,5 кг тюленьего жира; взрослые — 6—8 кг, редко больше — до 20 кг. Есть указание на способность съесть и 71 кг моржового мяса, что преувеличено. Рыбу белые медведи сами не ловят. Голодные звери поедают не только трупы тюленей и моржей, но даже соленую треску, падаль, а также линную птицу, птенцов птиц, выпавших из гнезд, выбросы моря. Указаны случаи поедания северных оленей и песцов. Эта случайная пища встречается преимущественно в те голодные для белых медведей периоды, когда морской зверь для них недоступен. Обычное явление — разорение белыми медведями продовольственных складов полярных экспедиций.

Участок обитания

Белые медведи весьма подвижны, широко кочуют и постоянных ограниченных участков обитания не имеют.

Берлоги

Белый медведь принадлежит к числу зверей, не имеющих постоянных убежищ. Кочуя среди плавающих льдов, он на отдых ложится среди торосов. Добывая пищу в пределах береговой полосы, на лежку предпочитает уходить во льды моря.

Самки, а в некоторых случаях и самцы на зиму устраивают берлоги в сугробах снега. На Новой Земле такие берлоги имеют иногда по 2—3 отделения, включая «уборную». В четырех обследованных берлогах найдено лишь по одной камере. После устройства логово обычно заносит снегом; образуется большой сугроб, в котором иногда остается небольшое отверстие, служащее для дыхания, но обычно заносится и оно.

Берлоги молодых медведей отличаются небрежностью в устройстве и выборе места. Обычно берлога внутри овальна, длина ее 160—180 см, высота 100—120 см. Размер берлоги, где зимует медведица с медвежатами, достигает 260 см. Длина хода, ведущего в камеру берлоги, бывает 2,0—2,5 м и даже до 3,0 м, редко — 1,0 м, диаметр входного отверстия — 60—70 см.

На острове Пинегина была найдена берлога, куда вел тесный, полутемный коридор длиной около 6 м; камера высотой в рост человека имела диаметр около 3 м. На плавучих льдах берлог не бывает, медведи устраивают их на берегах материка и островах, часто под нависшим берегом, среди камней, скал и т. п., где навеваются большие сугробы.

Берлоги расположены преимущественно на островах Северного Ледовитого океана и отчасти на морском берегу. В восточной Арктике это главным образом архипелаг Франца-Иосифа, остров Врангеля, а также Новосибирские острова. По всей Арктике предполагается 1000—1500 берлог. Считая, что их занимают беременные самки (с чем согласны не все исследователи) и что последние составляют около 20% популяции, общая численность популяции определяется в 5000—6000 голов. Весной, когда отхода в выводках еще нет, она может быть оценена максимально в 8000.

Суточная активность и поведение

Особенности светового режима Арктики не способствовали выработке у белого медведя четкого суточного ритма активности. Жизнь его тесно связана с морем и плавучими льдами, это настоящий морской зверь; он прекрасно плавает и ныряет. Толстый слой жира и густой мех позволяют медведю продолжительное время находиться в холодной воде, а сила и выносливость его в плавании таковы, что он проплывает 10—20 и даже 35 км. В районе острова Врангеля белый медведь наблюдался в открытом море даже в 100 км от кромки льда.

Плывет он со скоростью 5,5—6,5 км в час. Под водой держится до 2 мин. В воде и поблизости от нее чувствует себя увереннее и смелее, чем на суше, где не отличается подвижностью. Бегает не быстро — скорость на спокойном шагу — 4—4,5 км/ч; у самцов на жировках до 5 км. Рысью пробегает 8—10—12 км/ч, при галопе — до 15 км/ч, но такие скорости возможны лишь на небольших расстояниях. При скором движении белый медведь быстро выдыхается. Крупного зверя человек может загнать на расстоянии 10—15 км, причем уже через 5 км зверь начинает сбавлять скорость. Однако в тяжелых крупных торосах он передвигается изумительно ловко и легко уходит от собак и человека. При этом медведь перепрыгивает через гряды высотой 1,5—2 м и прыгает с высоты 4—6 м.

Органы чувств белого медведя хорошо развиты. Туши тюленей он видит на льду за 2—3 км. Резкие запахи (горящий жир) чует за 6—7 км (при попутном ветре). Подход человека слышит за 200 м. Там, где их не преследуют, белые медведи смелы и доверчивы и проявляют большое любопытство к неизвестным им предметам. На человека белые медведи нападают крайне редко, даже будучи голодными; некоторую опасность представляет неожиданная встреча медведицы с медвежатами. Температуру в 10—15° С переносят плохо и стремятся в тень.

Спячка, зимний сон

Сведения о зимнем сне белых медведей достаточно противоречивы. Есть указания на то, что на Новой Земле самцы активны всю зиму. Иногда это распространяют также на яловых самок и молодых медведей. Существует мнение, что в берлоги, за немногими исключениями, ложатся только беременные матки. Указывают, что зимой активны старые и сильные звери, а более молодые некоторое время спят. Из самок спит зимой большая часть. Значительная часть зверей в более южных, лучше обеспеченных пищей районах совсем не ложится; те же, которые ложатся, спят недолго. Лишь небольшая часть их спит с осени всю зиму.

Зимний сон у белых медведей связан с недостатком пищи зимой и с трудностью ее добывания в темное время года. В более благоприятных условиях южной части ареала, где этот период короче и чаще встречается незамерзшее море, сон бывает короче и звери ложатся реже. На северном побережье Гренландии ложится 90% зверей, в северной части Баффиновой земли — 50%, а на юге Гренландии — лишь 30%. В целом по ареалу в берлоги ложится 70—80% зверей.

Наконец, есть сведения, что ложатся в берлогу все белые медведи, но на различные сроки: взрослые самцы ложатся на 50—80 дней, выходя из берлог к первым числам февраля; яловые самки лежат до 13—19 марта в течение 115—125 дней; самки с медвежатами-сеголетками — до первых чисел февраля в течение около 106 дней; беременные самки лежат в берлогах 160—170 дней, выходя из них в конце апреля. В районе мыса Челюскин яловые и беременные медведицы залегают в спячку во второй половине ноября, так же как и медвежата-сеголетки. Взрослые самцы ложатся позже — к 12 декабря. На восточном побережье Таймыра самец в берлоге был убит 9 декабря 1935 г. Спячку самцов подтверждают для Олекмы.

На Олекме выход медведей из берлог отмечают в марте — апреле. На Северной Земле выход из берлог растянут, основная масса выходит во второй половине марта, на Новой Земле — до последних чисел апреля и даже до двадцатых чисел мая. В целом время залегания медведей падает на начало темного периода в Арктике: на юге — это конец, на севере — середину ноября. Период выхода более растянут—с конца февраля до второй половины марта и не позже начала апреля. Старые самцы первыми ложатся и первыми встают. Растянутость сроков выхода из берлог медведиц связана с растянутостью сроков рождения медвежат.

Сезонные миграции

Белые медведи широко кочуют в пределах обитаемых ими пространств Арктики. Их миграции обусловлены: 1) состоянием плавучих льдов и 2) распределением тюленей (нерпы и морского зайца), зависящим от состояния ледового покрова моря.

Летом белые медведи повсеместно откочевывают на север, к зиме — на юг. Залегающие в спячку звери к зиме сосредоточиваются на островах Северного Ледовитого океана (Северная Земля, Земля Франца-Иосифа, остров Врангеля, север Новой Земли) и береговой полосе. На острове Беннета в период массовой миграции белых медведей с участков сплошных льдов к открытой воде за сутки можно видеть десятки зверей и до 14 в поле зрения одновременно. На восточном побережье Таймыра белые медведи зимой приходят с севера, северо-запада и северо-востока.

На Северной Земле с мая при сплошных льдах уходят далеко от суши от одного разводья к другому, прокладывая целые «медвежьи дороги». Если воды нет, они идут на мысы и косы, где часто бывают трещины и небольшие разводья, привлекающие нерпу. С появлением крепкого льда чаще выходят на припай, отступая к югу.

Широко кочуют белые медведи в районе мыса Челюскина; основное направление передвижений — с востока на запад. Имеют место и сезонные перемещения с севера на юг и обратно. Вышедшие весной из берлог западнее Таймыра идут на восток и на север. В июне — июле близ берега кочуют главным образом на запад, где сосредоточивается морской зверь. В северо-восточной части Карского моря в первую половину зимы появляются звери, прикочевавшие из ближайших районов. В середине зимы появляются крупные звери, пришедшие из глубинных частей Северного Ледовитого океана. С приближением весны по береговому припаю они понемногу откочевывают вновь на северо-восток. Медведи же из ближайших мест задерживаются дольше и последние из них уходят в июне.

На Шпицбергене белые медведи кочуют вслед за южным пределом плавающих льдов, у которого держатся тюлени; постоянно перемещаются между Шпицбергеном и Новой Землей, периодически появляясь на острове Медвежьем. На север заходят в район полюса, встречаясь как на сплошном, так и на битом льду.

Известны случаи заноса белых медведей плавучими ледовыми полями далеко к югу — к острову Матвея в Беринговом море, Охотскому побережью. Во время кочевок иногда совершают большие (10 км и более) переходы по тундре.

Размножение

Гон на Новой Земле происходит в марте, но есть также указания, что он здесь растянут с апреля до августа. На Северной Земле он наблюдается с середины июня по июль. В районе мыса Челюскина совместное пребывание самцов и самок отмечалось со 2 июля по 27 августа.

За пределами СССР брачный период бывает с конца марта или начала апреля до конца этого месяца. При потере приплода бывает и вторичная поздняя течка — в мае. Течка у самки длится 3 недели и обычно повторяется каждые 3 года, по другим данным — через год, а при потере приплода и ранее.

За самкой, находящейся в течке, обычно идут 3—4 самца. Поэтому полагают, что соотношение полов равно 3:1, однако при одной самке наблюдали и до 7 самцов, идущих на значительном расстоянии друг от друга. Если течка у самки действительно бывает через 3 года, то ежегодно в течке бывает примерно 1/3 взрослых самок и присутствие около самки нескольких самцов вполне понятно.

В Ленинградском зоопарке период гона ежегодно приходится на время с 15 марта до конца апреля. При спаривании в июле — августе самци оставались яловыми. Спаривание в период гона повторяется многократно. Продолжительность беременности колеблется в пределах 230—250 дней, т. е. около 8 месяцев.

Поведение беременных самок заметно меняется лишь с октября, когда они устремляются к ближайшей суше. Особенно это заметно там, где медведи далеко удаляются в открытое море. Помимо крупных гористых островов, беременные самки занимают берлоги и на метких «медвежьих» островах. Снежную нору-берлогу такая самка устраивает часто и не на берегу, а в нескольких километрах от него. Берлога устраивается в конце октября — начале ноября и занимается с середины ноября, когда начинается развитие эмбрионов после латентной фазы. У самок, убитых не в берлогах, эмбрионов никогда не находили.

На Новой Земле по разным данным рождение молодых происходит в январе — апреле, в декабре — январе, в Крестовой губе — в марте — апреле, за пределами СССР — в течение января. В районе мыса Челюскина роды наблюдаются в январе — феврале, иногда позже. На Северной Земле рождение молодых происходит в середине июня и даже в июле. Хотя у белого медведя как у вида с латентной стадией в развитии зародыша за счет вариаций в продолжительности этой стадии сроки рождения могут заметно сдвигаться, указания на июнь — июль несомненно ошибочны. В общей форме можно сказать, что время рождения приходится на середину и вторую половину зимы. В Ленинградском зоопарке рождение молодых у белых медведей происходило с 10 ноября по 28 декабря (13 случаев).

Количество молодых в помете в 11 случаях равнялось двум, в 2 случаях — одному. В природных условиях число молодых колеблется от 1 до 4. Из 27 случаев (разные авторы) в 16 в помете было 2 медвежонка, в 10 случаях — 1 и в одном — 4. Медвежата при медведице находятся около 1,5 лет.

Рост, развитие и линька

Медвежата рождаются беспомощными, слепыми, с закрытыми слуховыми отверстиями. Шерсть короткая, редкая, пигментация кожи отсутствует. Длина тела на 3-й день после рождения 28—32 см, средний вес — около 755 г (650—840 г). На 26-й день длина тела увеличивается незначительно — до 35—38 см, а вес возрастает до 1125—1275 г. Пигментация заканчивается к концу первого месяца. Прозревают на 30—31-й день; к этому времени появляются и слуховые отверстия. Ползать начинают в возрасте 45 дней. Первые признаки появления обоняния наблюдаются в возрасте 50 дней. Зубы прорезаются к концу 2-го месяца жизни. К этому времени медвежата регулярно выползают из берлоги, но к небольшим переходам с матерью способны не ранее 3 месяцев от рождения. Питаются молоком матери до 6—8 месяцев. В отдельных случаях сосут мать до 15—18 месяцев.

В возрасте 60 дней самцы весят около 7 кг, самки — около 6 кг при длине тела у первых 58—60 см, у вторых 54—58 см.

В возрасте 4 месяца медвежата достигают веса 22—23 кг, в 6-месячном возрасте при длине около 110 см — 40—43 кг, в 8-месячном — 58—62 кг. Длина тела в возрасте с 6 до 9 месяцев нарастает по 6—7 см в месяц. Во время зимнего сна рост почти прекращается. Плавать начинают с 6-месячного возраста. Смена зубов на постоянные заканчивается к 10—11 месяцам, клыки сменяются на окончательные в октябре. Половой зрелости достигают в зоопарках к 5 годам. В Гренландии самки вступают в размножение в 4 года, а самцы — 8 лет.

Медведица с медвежатами, в отличие от самцов, придерживается прибрежной части и не заходит далеко ни в тундру, ни в море. Брошенные медведицей лончаки держатся вместе еще в продолжение около 7 месяцев.

Медведица оставляет берлогу в конце марта — начале апреля, редко раньше, когда медвежатам 8—9 недель. Иногда в течение нескольких дней после этого она остается недалеко от берлоги, затем уходит на прибрежный морской лед. Вначале она иногда оставляет медвежат в берлоге. При добыче тюленей медведица оставляет медвежат в надежном месте, но никогда не на материке, или они ее сопровождают.

Взрослые самцы опасны для медвежат, и медведицы их всячески избегают. Они также очень редко выходят на острова и морское побережье. Первую зиму медвежата обычно проводят в одной берлоге с медведицей, которая оставляет их в конце второго года жизни, когда они сравняются с ней размерами. Однако иногда медвежата повторно зимуют с медведицей и вместе с ней выходят весной на добычу тюленей.

Враги, болезни, паразиты, смертность, конкуренты, движение численности

Врагов, кроме человека, у белого медведя нет. В Арктике нет и конкурентов в добывании его основной пищи — тюленей. На суше врагами белого медведя бывают собаки и волки. В воде это моржи, которых он более всего боится, и касатка (Orcinus orca).

Болезни, могущие заметно влиять на изменения численности, неизвестны.

Данных о смертности нет, но надо полагать, что у медвежат естественная смертность от голода, уноса на плавающих льдах и тому подобное достаточно велика. Гибель взрослых медведей определяется промысловым использованием их человеком, голоданием и случайными причинами (занос на плавающих льдах и т. д.). Естественная смертность взрослых, вероятно, невелика. За последние десятилетия среди белых медведей весьма широкое распространение приобрел трихинеллез.

Полевые признаки

Спутать белого медведя в ледовых просторах Арктики с каким-либо другим зверем невозможно. Следы его отличаются отпечатками мощных когтей передних лап. В отличие от бурых и белогрудых (гималайских) медведей нижняя поверхность ступней белого медведя покрыта шерстью. Поэтому большой, широкий и плоский след его задних лап скорее схож со следом ноги человека, обутого в меховую обувь, чем со следом босой ступни его, характерным для бурого медведя.

Наш канал в Телеграм
Продолжить чтение
Click to comment

Leave a Reply

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Copyright © 2024 "Мир знаний"