Ужасный 731 японский отряд извергов

Освенцим, Дахау, Маутхаузен, Платов, Бухенвальд, Собибор. Трудно найти образованного человека, для которого эти слова — пустой звук. А многие ли знают про маньчжурский Пинфан? Вряд ли. Хотя там по прихоти злого гения Императорской армии Сиро Исии происходили ужасающие вещи. Шокирующие даже по меркам Второй мировой войны. При виде зверств японских извергов даже мифологизированный Ангел Смерти Йозеф Менгеле снял бы с лица фирменную обаятельную улыбку кинозвезды и нервно закурил, а то и хлопнул бы горькую за упокой невинно убиенных. А ведь герр Доктор из глубочайших принципов никогда не пил и не курил.

Кому война, а кому мать родна

Прогресс считается синонимом лучшей жизни. Только вот самый мощный рывок вперёд наука совершает именно во время войн. Первая мировая война подарила миру пассажирскую авиацию, синтетический каучук, безселитровую взрывчатку, компактную рацию, новые технологии навигации, усовершенствовала фармацевтику, методику переливания крови, реконструктивную медицину.

Вторая мировая стала матерью космической ракеты, реактивной турбины, компьютера, джипа, акваланга, ядерной энергии, пенициллина. Как ни прискорбно, если бы не опыты, проводившиеся на узниках нацистских лагерей, трансплантология, офтальмология, гинекология, генетика, пластическая хирургия, экстренная медицина и многие другие дисциплины ещё долгие десятилетия не могли бы достичь сегодняшнего уровня. Наука требует жертв, и война отлично подходит на роль оправдания любой жестокости. Видимо, теми же соображениями руководствовались японские милитаристы, когда решили сколотить подразделение учёных без принципов, получившее безликое имя «Отряд 731».

Страна корня зла

История японского подразделения потрошителей началась задолго до того, как открылись ворота первого немецкого концлагеря. В 1926 году на престол Страны корня солнца взошёл молодой император Хирохито. Будучи человеком, искушённым в естественных науках, Хирохито, чьё тронное имя Сева буквально переводится как «Эпоха просвещённого правления», искренне считал, что привести обновлённую Японию к величию должна не политическая диктатура и не военные захваты, а наука. Но, как говорится, благими намерениями… Под гнётом всеобщей паранойи к началу войны расстановка сил внутри страны фактически откатилась назад к феодальным временам: император вновь стал чисто номинальной фигурой, тогда как реальная власть была сосредоточена в руках военизированной верхушки. Чуть позже вы поймёте, для чего был нужен этот ликбез. А пока на сцену выходит генерал-лейтенант Императорской армии Японии, обладатель докторских степеней в области медицины, биологии и технических наук (по всему выходит, что приличный человек), Сиро Исии.

В 1928—1930 годах по распоряжению военного ведомства Исии путешествовал по бактериологическим лабораториям Германии, Италии, Франции и США, знакомясь с передовыми достижениями отрасли под предлогом совершенствования технологий очистки воды. Вернулся на родину он весьма вдохновлённым. Представ перед высшим руководством с итоговым докладом, он принялся горячо убеждать собравшихся, что огромную пользу Японии принесёт… бактериологическое оружие! «В отличие от артиллерийских снарядов, — утверждал Исии, — бактериологическое оружие не способно мгновенно убивать живую силу, зато оно без шума поражает человеческий организм, принося медленную, но мучительную смерть. Производить снаряды не обязательно, можно заражать вполне мирные вещи — одежду, косметику, пищевые продукты и напитки, можно распылять бактерии с воздуха. Пусть первая атака не будет массированной — все равно бактерии’будут размножаться и поражать цели». Этот макиавеллевский манифест прирождённого маньяка буквально заразил слушателей. С одной стороны, заинтересовал императора, покровителя наук, с другой — предложил лелеявшим планы по захвату мира (на худой конец, полушария к востоку от Оси) верхам новое перспективное оружие. Исии получил карт-бланш. Вернее, полное финансирование и около 3000 человек персонала в придачу. Так был сформирован пресловутый «Отряд 731».

Брёвнам место в печи

В 1932 году в деревне Пинфан в двадцати километрах южнее Харбина в Маньчжоу-Го открылся странный завод, к которому местные боялись даже приближаться. Огромный комплекс из 150 строений с «чёрными башнями», настоящий закрытый город, огороженный глухим забором. Надо сказать, правительство внимательно подошло к выбору места дислокации подразделения.

Как мы знаем, Япония начала XX века была колониальным государством, под её контролем находились Квантунская область Китая (Маньчжурии), Корея, Тайвань, Южный Сахалин и часть Океании. Существенное расширение территории помогло спрятать от посторонних глаз множество стратегически важных объектов, и Фабрика Смерти успешно затерялась среди них. Неслучайно для размещения Отряда был выбран именно Китай: в глухой провинции проще соблюдать режим секретности, в случае утечки японским гражданам ничего не будет угрожать, к тому же там всегда под рукой сырьё для экспериментов. «Брёвна», как они проходили в документации. Живые люди. Китайцы, корейцы, русские. Ни один неяпонец, переступивший порог лагеря, не вышел оттуда живым.

Жестокость отряда просто не укладывается в голове. Будто шайка теоретически подкованных социопатов-шизофреников с садистскими наклонностями каким-то образом сумела сбежать из психиатрической клиники и пустилась во все тяжкие в глухой китайской деревушке. Их не заботила ни этика, ни гуманизм. Что говорите? Милосердие, сочувствие? Вздор! Всё это предрассудки бесхребетных пацифистов, что-то там блеющих о бабочках и цветочках на зеленом лужку и не замечающих, что их островок благоденствия утопает в море прогорклой крови.

Японские врачи-изуверы трудились не покладая рук. И днём, и ночью из огромной трубы над территорией валил густой чёрный дым — крематорий сжигал отработанный «материал». Чтобы стабильно снабжать лаборатории «образцами», при «Отряде 731» была сформированная особая тюрьма, в которой содержались около 3 тысяч заключённых (по некоторым данным, порядка 10 тысяч) — в основном китайцы и корейцы, но были и русские. Много. Уж точно больше, чем хотелось бы. «Мы считали, что “бревна” — не люди, что они даже ниже скота, — высказался один из бывших служащих отряда. — Среди ученых и исследователей не было никого, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал “бревнам”. Все считали, что истребление “бревен” — дело совершенно естественное».

Эксперименты заживо

Исследователи (хочется заключить это слово в кавычки!) работали без жалости. Сегодня лабораторные мыши вызывают у учёных больше сочувствия, чем тогда «брёвна» у японских живодеров.

Главным направлением «Отряда 731» были бактериологические изыскания: изучение влияния различных бактерий и вирусов на организм человека, получение более патогенных штаммов и разработка способов использования их в качестве оружия массового поражения. Любимицей самого Исии была чума. Он очень гордился своим достижением — чумной палочкой, в 60 раз более вирулентной (заразной), чем обычная. Если вспомнить события текущего 2020 года в Китае, становится совсем не по себе.

В такие моменты принято предупреждать: всё, что будет рассказано далее, не предназначено для лиц с чувствительной психикой и несовершеннолетних. Но вы уже и так прочитали достаточно, знаете на что идёте, ведь так? Эксперименты, как правило, проходили следующим образом: подопытных запирали в специальные клетки, в которых невозможно было даже пошевелиться, и заражали (чумой, холерой, туберкулёзом, тифом, дизентерией, сифилисом, сибирской язвой). Затем следовали дни безучастного наблюдения. Мучители внимательно следили за течением болезни, снимали физиологические показатели и фиксировали внешние изменения. После подопытных просто вскрывали. Живых. В сознании. Без наркоза. Выродки от науки очень боялись, что анестезия повлияет на естественный ход эксперимента и поведение бактерий, поэтому не применяли никаких препаратов. За микробов они переживали. А за людей — нет. Из живых ещё «брёвен» вынимали внутренние органы, изучали, как болезнь распространяется внутри. Препарированным сохраняли жизнь и не зашивали их до самой смерти. Долгие дни, иногда недели, люди с внутренностями наружу страдали на операционных столах, утоляя шизоидное любопытство учёных. Не щадили никого. Сохранились документальные кадры, на которых все те же ужасы проделывают с детьми и младенцами.

Когда японские военные убедились в эффективности работы спецотряда Исии, был отдан приказ на разработку боеприпасов, которые можно было бы применять против США и СССР. Конечно, эффективность «чумных бомб» тестировали на «брёвнах». Раздетых догола заключённых выводили на полигон, привязывали к столбам, надевали на головы каски, а тела укутывали толстыми одеялами, оставляя открытыми только ягодицы. По мнению испытателей, это должно было защитить подопытных от ранений во время бомбометания. Затем на полигон с самолётов сбрасывали начинённые чумными блохами (до 30 тысяч в каждой) керамические болванки — и наблюдали, наблюдали, наблюдали. Сколько бомб разорвалось, насколько слаженно сработали блохи, сколько заразилось, как протекала болезнь… Кстати, снаряды в керамическом корпусе — ещё один предмет гордости идеолога отряда. Эту идею ему подкинула некая гейша. Обычные фугасные бомбы при детонации выжигали в себе почти всю живую начинку, а керамика при падении разрушалась сама, и почти все заразные
пассажиры выживали.

К концу войны в запасниках «Отряда 731» накопилось столько патогенного материала, что его хватило бы на уничтожение всего человечества.

Стук по дереву

Подопытные прочих профильных групп Фабрики Смерти (всего их было 20) страдали не меньше. Известны эксперименты группы Ёсимуры, занимавшейся исследованием обморожений и опытами с ядовитыми газами. В 40-х годах Ёсимура был военным преступником, а в 1978 году — стал уважаемым учёным, награждённым орденом Восходящего солнца за новаторскую деятельность в науке. Вот и вся справедливость.

«Брёвнам», на которых испытывали газы, ещё везло — они умирали быстрее. «У всех подопытных, погибших от цианистого водорода, лица были багрово-красного цвета, — будничным тоном рассказывал один из причастных. —Утех, кто умирал от иприта, все тело было обожжено так, что на труп невозможно было смотреть. Наши опыты показали, что выносливость человека приблизительно равна выносливости голубя. В условиях, в которых погибал голубь, погибал и подопытный человек».

Для исследования стадий обморожения людей заставляли опускать конечности в бочки с ледяной водой, после чего выгоняли их на мороз (зимы на севере Китая суровые, до -40 °С), если требовалось, искусственно обдували ветром. И смотрели, как кожа несчастных белела, краснела, приобретала фиолетовый цвет, покрывалась волдырями, как отмирали мышечные ткани. «Потом небольшой палочкой стучали по рукам, пока они не издавали звук, как при ударе о деревяшку». А после обмороженные руки и ноги опускали в воду разной температуры, чтобы определить оптимальную для лечения. Молодцы, определили — 50 °С. Среди подопытных был 3-дневный ребёнок. Чтобы он не сгибал кисть и не испортил ход эксперимента, ему воткнули в средний пальчик иголку. Чтобы выяснить выносливость человеческого организма в условиях пустыни и обезвоживания, «брёвна» заживо превращали в мумии в горячих камерах. Для определения безопасных высотных пределов для лётчиков Императорской авиации людей буквально взрывали в барокамерах.

Были и опыты из чистого любопытства. Например, подопытных ставили под жесткие рентгеновские лучи, исследовали механизм и последствия поражения током, ошпаривали кипятком, пускали воздух по венам. Узникам удаляли органы, ампутировали руки и ноги, меняли местами левые и правые конечности, в сосуды закачивали кровь лошадей и обезьян, а в почки — их мочу.

Если каким-то чудом «бревно» выживало под пытками, его «использовали» снова и снова, пока несчастный не умирал. Каждые два дня погибали минимум трое. Их трупы сжигали, а кости сбрасывали в яму, которую прозвали «костяным могильником».

Они даже не извинились

Конец зверствам положил Советский Союз. В августе 1945 года силы РККА начали наступление на Квантунскую армию, японскому отряду было приказано действовать «по собственному усмотрению». Все материалы исследований, в том числе живых подопытных людей, спешно уничтожили, сохранили лишь малую толику наиболее ценных наработок.

Апогеем безумия стало то, что виновные так и не понесли наказание. Если гусеницы Нюрнбергского процесса проехались по всем, кого власть имущие позволили кинуть на съедение правосудию, то из 3 тысяч служащих «Отряда 731» под суд попало лишь 12 отморозков. При этом сам Сиро Исии хоть и был арестован американцами после капитуляции, вскоре получил от правительства США иммунитет от преследований в обмен на те самые сохранённые материалы и, как ни в чём не бывало, продолжил жить безбедной жизнью. Скончался он только в 1959 году от рака горла.

Для чего все эти грязь и зверства раз за разом выносятся наружу? Уж точно не ради насаждения ксенофобии в нашем и без того чересчур подозрительном и вспыльчивом мире. Нет плохих наций — есть плохие люди. Как ни тужься, ни выворачивай идеологию, история у нас, у всего человечества, общая, и ничего в ней уже не исправить. Нельзя забывать даже самые страшные события, чтобы сделать должные выводы и не допустить подобного в будущем.