Размножение росомахи

В Печорском заповеднике признаков течки и спаривания в периоде октября по май не обнаружено. Очевидно, они протекают в период июнь — сентябрь. В Московском зоопарке признаки полового возбуждения наблюдались в июне — июле. Роды на Печоре происходят в последних числах февраля и в начале марта, на Кольском полуострове – в апреле и начале мая. Таким образом, время рождения молодых растянуто примерно на 2 месяца и беременность имеет латентный период. Исследования по размножению росомах на Аляске на материале от 22 самцов и 11 самок за 1950—53 гг. показали, что в период октябрь — декабрь обнаруживаются только не имплантированные бластоцисты, а в яичниках — неактивные желтые тела. Установлен факт миграций бластоцист из одного рога матки в другой. В январе — начале февраля были обнаружены только имплантированные эмбрионы и активные желтые тела. В апреле у самок были признаки лактации и были обнаружены плацентарные рубцы на матках. Оказалось, что у самцов семенники и их придатки начинают функционировать с начала февраля, но в полностью активном состоянии, со спермой в придатках, они были лишь с начала апреля. Таким образом, на Аляске брачный период протекает с апреля по октябрь, спаривание сразу после родов, как у ильки физиологически невозможно.

Наблюдения в разные годы в зарубежных зоопарках показывают, что спаривание (длящееся до 30 мин) имеет место, равным образом, в конце апреля, в конце мая и в конце июня. Это позволяет говорить о растянутости сроков.

Время рождения молодых на Печоре — последние числа февраля — начало марта, для Скандинавского полуострова было указание на находку выводка в феврале. По данным от 13 выводков из Швеции и Финляндии возраст отдельных выводков может отличаться в пределах февраля — марта на несколько недель. Наиболее ранний случай родов — 17 февраля.

Самка, имевшая потомство, на следующий год остается яловой, т. е. яловость взрослых самок не менее 50%. Это бывает и в случаях, когда у нее -отберут выводок охотники. На Печоре процент яловых самок более 60. В Копенгагенском зоосаду самка принесла приплод 2 года сряду, что может быть объяснено условиями содержания в неволе при круглогодичной обеспеченности пищей.

Обычно в выводке бывает 2—3 детеныша, редко 4. Из 13 случаев в 10 было 2 детеныша, в трех случаях — по 3. Из 38 случаев трое бывали в выводках 17 раз, двое — 18 раз, четверо — 2 раза и один — 1 раз. Средний размер выводка на Скандинавском полуострове 2,5. На Печоре, по данным от 7 выводков, чаще бывает 2 детеныша.

На Аляске, судя по небольшому материалу (7 самок), плодовитость росомах, по-видимому выше: желтых тел было в шести случаях по 4 и в одном — 5. Параллельно были 4 и 3 плацентарных рубца, 3 и 4 эмбриона и 4,4 и 2 бластоциста. Таким образом, среднее число оказывается 3,4, и одновременно по разности с числом желтых тел выявляется и эмбриональная смертность, равная 17%; при этом были обнаружены мертвый и резорбирующийся эмбрионы.

Наряду с основным логовом, самка приготовляет заранее несколько запасных убежищ, куда перетаскивает выводок в случае опасности. Самец к месту выводка никогда не приближается.

У ручных зверей первая течка была у самки в возрасте трех лет, но без последующей беременности. Полная половая зрелость наступила у обоих полов одновременно в 4 года. На Аляске половая зрелость у росомахи наступает, по-видимому, в возрасте двух лет. Среди неполовозрелых самцов нельзя морфологически выделить более одного возрастного класса. От половозрелых они легко отличаются размерами баккулума (у горностаев для роста последнего необходимо воздействие полового гормона). Одновременно рост и развитие черепа у молодых росомах-самцов происходит очень быстро—в течение первого года жизни.

Данных о соотношении полов в популяции и о размерах в ней смертности почти нет, отсюда нет и данных о размере годичного прироста в ней. На Аляске у одной самки в феврале среди 4 эмбрионов было 2 самца и 2 самки (1 : 1). Среди добытых 22 самцов было 9 взрослых и 13 молодых; среди 11 самок — 7 взрослых и 4 молодых, т. е. взрослые звери составляли 48%, а молодые — 52%. Исходя из 3,4 желтых тел на взрослую самку, потенциальный прирост должен бы быть 75,5%, а эмбриональная и постэмбриональная смертность — 23,5%. Яловость взрослых самок (50—60%) вдвое снижает расчетный прирост популяции — до 33%, ас учетом вычисленной смертности — до 25,2%.