Георгий Маниак – полководец-простолюдин, чуть не ставший императором

История человечества во многом — это история войн. Соответственно, и военачальников в ней было немало. Но немногие имели внешность и характер, столь же соответствовавшие их профессии, как у Георгия Маниака, византийского полководца XI века. И далеко не со всеми судьба обошлась столь странным образом.

Из грязи в князи

Самый яркий портрет полководца оставил византийский учёный Михаил Пселл, которому в молодые годы довелось увидеть прославленного военачальника: «Природа щедро наделила его теми качествами, которые необходимы будущему стратегу. Рост его достигал 10 стоп, так что на него нужно было смотреть снизу вверх, как на верхушку горы. Взгляд его не отличался нежностью и приятностью, но был грозен, как громовой удар. И речь его была подобна раскатам грома, руки же у него были таковы, что хоть колебать стены и разбивать медные двери, движения его напоминали походку льва, и поступь его была благородная».

Конечно, рост в «десять стоп» — почти три метра — явное преувеличение. Но то, что Георгий был высоким, широкоплечим, обладал недюжинной силой, отмечали все его современники. Учитывая, что средний рост людей в Средние века был ниже, чем сегодня, человек комплекции Маниака казался настоящим гигантом, горой мышц. Впрочем, широко известен он стал не столько благодаря облику, сколько за счёт внутренних качеств, помогших пробиться с самых низов до высоких должностей.

Георгий Маниак не мог похвастаться знатностью происхождения, о чём свидетельствует даже тот факт, что поныне неизвестно ни место, ни год его рождения, ни даже точная этническая принадлежность. Часто пишут об армянской крови, но не исключено, что он был турком, которые уже понемногу проникали в Малую Азию.

Так или иначе, но силач – Георгий выбрал для себя военную службу, надев доспехи рядового воина ещё в правление Василия II Болгаробойца, императора, прославившегося многочисленными победами и добившегося заметного усиления своей державы. Маниак показал себя не только умелым воином, но и талантливым командиром — в противном случае вряд ли кто-то сделал бы его офицером. К 1028 году Георгий уже находился на должности стратига города Антеп, расположенного на территории современной Турции недалеко от сирийской границы. Поселение и в те годы было пограничным, соседствуя с эмиратом Алеппо, так что должность Маниака была не только почётной, но и ответственной.

В том же 1028 году благодаря замужеству с Зоей, племянницей уже покойного Василия II, императором Византии становится Роман III Аргир. Это был образованный, добросердечный человек, который, много лет являясь градоначальником Константинополя, заслужил уважение простого народа. Но при этом Роман являлся скорее прилежным чиновником, чем тонким политиком. И совсем уж никудышным полководцем, который, однако, мечтал о славе великих императоров прошлого. Поскольку новому базилевсу было уже 60 лет, он торопился заполучить повод для военного триумфа и при первом поводе решил объявить войну эмиру Алеппо, во главе войска выступив из Константинополя в 1030 году.

Восточная кампания

Поход должен был вернуть под власть Византии обширные земли, но закончился болезненным поражением. Роман III, не слушая советов своих полководцев, допустил ряд ошибок, позволивших мусульманам обратить в бегство многократно превосходящую по численности армию и захватить весь обоз. Воодушевленные победой, арабы отправили в погоню несколько крупных отрядов, один из которых подошел к Антепу.

Мусульманский военачальник потребовал у Георгия Маниака немедленной сдачи города, угрожая в противном случае расправой. Оценив ситуацию, Маниак согласился с ультиматумом и в знак этого даже принял на себя обязательство снабдить стоявшее в поле арабское войско продовольствием. И действительно, к вечеру византийцы привезли в лагерь мусульман еду и вино.

Хотя сегодня исламские богословы пришли к идее необходимости полного отказа от спиртного, в те времена многие толковали строки об алкоголе в священных книгах скорее как рекомендации. Потому арабские воины с радостью приняли дарёное вино и устроили пир по случаю бескровной победы. Именно этого и добивался Маниак. Ночью во главе своих солдат он напал на потерявших бдительность мусульман и устроил настоящую резню. Георгий, обладавший буйным нравом, был подобен фурии, раскидывая вражеских воинов мощными ударами меча. Выжившие обратились в паническое бегство. Ему даже удалось отбить часть казны, захваченной в предыдущей битве.

Весть о победе быстро достигла императора, и он по достоинству наградил Георгия, повысив его в звании. Маниак стал одним из ключевых полководцев в войне с арабами и смог переломить ход так неудачно начавшегося конфликта. В 1031 году он во главе армии взял крупный, хорошо укреплённый город Эдесса. Георгию удалось втайне договориться с одним из представителей арабской знати, рассчитывавшим на благосклонное отношение византийцев, чтобы тот впустил небольшой отряд в город. Во главе группы воинов отважный полководец одним из первых оказался внутри стен и захватил ряд ключевых башен и ворота, через которые вошла основная армия. Итогом кампании стало принесение эмиром Алеппо вассальной присяги византийскому императору.

Надо сказать, что это не сильно помогло Роману III. Он навлёк на себя недовольство значительной части придворных и в 1034 году стал жертвой заговора, во главе которого стояли собственная жена императора, Зоя, и её фаворит Михаил Пафлагон, ставший новым правителем Византии. А вот Георгия Маниака, героя войны на востоке, не забыли — он получил крупные земельные владения, смог заключить выгодный брак и пользовался заслуженным почётом и уважением в Константинополе. Так что неудивительно, что Михаил IV обратился к нему, когда решил упрочить положение империи в Италии.

Сицилийская экспедиция

Тут стоит вспомнить, что «Византия» — название, используемое в исторической науке, в то время как её жители всегда звали себя «ромеями», то есть римлянами, а свою империю — «Ромейской», Римской. И хотя ход истории лишил их контроля над Апеннинским полуостровом, мысли владык Константинополя всё время были устремлены к нему, и сохранение владений в Италии было вопросом престижа Михаил IV решил, что для укрепления его власти будет полезно вернуть империи контроль над Сицилией, где в то время находилось ещё одно арабское государство.

В 1038 году Георгий Маниак во главе армии прибыл морем в Южную Италию, где увеличил количество воинов за счет принесших присягу императору лангобардов и наёмников-норманнов. Хотя между сицилийскими арабами не наблюдалось согласия, поход обещал быть непростым — на острове в изобилии имелись крепости и города с толстыми стенами. К тому же здесь находились войска Абдаллаха, сына тунисского эмира, который видел сицилийцев своими вассалами.

Взяв населенный преимущественно греками город Мессину и используя его как опорный пункт, Маниак двинулся вглубь острова и ожидаемо встретился с войсками Абдаллаха. Развернувшееся у местечка Рометта сражение завершилось для арабов разгромом после сокрушительной атаки бронированной византийской кавалерии, которую лично возглавил полководец.

Можно представить, какое впечатление на врага мог произвести закованный в броню гигант, которому требовался конь под стать, несшийся во весь опор во главе лавины катафрактариев.

Победа открыла путь к развитию наступления. Георгий с его войсками методично захватывал населенные пункты на восточном побережье и в 1039 году осадил самый крупный и укреплённый город — Сиракузы. Пока защитники держались, Абдаллах собрал новое воинство и двинулся им на помощь.

Не желая оказаться прижатым к стенам, Маниак вышел навстречу, преодолел почти 150 километров и неожиданно преградил путь эмиру у городка Тройна к северо-западу от вулкана Этна. Новое сражение снова закончилось победой ромеев, после чего участь Сиракуз была предрешена.

Однако взятие города неожиданно оказалось роковой поворотной точкой в судьбе генерала. Во-первых, он рассорился с наёмниками-норманнами и лангобардами, запретив разграблять город — те посчитали, что их обделили в законной добыче. Но более существенным оказался конфликт с адмиралом Стефаном, который должен был блокировать побережье острова, но допустил халатность и позволил побеждённому эмиру бежать в Северную Африку, где он снова мог собрать армию.

Когда Георгий Маниак узнал об этом, то вспыхнул гневом и устроил адмиралу выволочку. Тот не полез за словом в карман, дерзил, заявляя, что не обязан отчитываться в своих действиях. Кончилось тем, что рассвирепевший Георгий с размаху ударил адмирала, да ещё и огрел плетью, оставив на щеке рубец до конца жизни.

Проблема в том, что Стефан занял свой пост не за таланты, а потому, что был женат на сестре Михаила IV. Оскорблённый адмирал нажаловался императору, заодно прибавив к реальным обвинениям выдуманные, и тот вызвал полководца в столицу. Георгий был уверен, что хотя он и вспылил, но гнев был праведным и ему удастся в этом убедить всех, и потому с готовностью поехал в Константинополь. Однако вместо разбирательства его заковали в железо и бросили в темницу.

Пока Маниак гнил в тюрьме, все плоды его трудов пошли прахом. Заменившие полководца командиры проиграли несколько важных сражений и вынуждены были уйти из Сицилии. Более того, в Южной Италии подняли восстание лангобардские аристократы, поддержанные норманнами. Прошел всего год с небольшим, и речь начала идти не то что о завоевании Сицилии, а хотя бы о сохранении владений в Южной Италии. На этом фоне в Константинополе умирает Михаил IV, а его преемник — сын того самого адмирала Стефана — всего через четыре месяца правления оказывается свергнут в результате нового заговора Зои. Она освободила Георгия из тюрьмы, ему вернули все звания, добавив придворный чин патрикия, и снова отправили в Италию в должности катепана — то есть правителя всей области.

Едва высадившись с армией в Отранто, Георгий принимается со свойственной ему энергией наводить порядок. Разбив восставших в нескольких сражениях, он загнал их по замкам, которые стал брать один за другим. Маниак действовал предельно жестко, карая любого, кто оказывал поддержку бунтовщикам — но в то же время обещая прощение тем, кто добровольно станет помогать византийцам в восстановлении их власти. Это кажется невероятным, но за считаные месяцы Георгий кардинально меняет ситуацию в регионе, снова утвердив империю в её правах.

Последний поход

И в этот самый момент судьба снова бьёт талантливого военачальника в спину: из столицы приходит весть, что Зоя, которой было за 60 лет, выбрала себе третьего мужа. Новым императором стал Константин IX Мономах, близкий приятель знатного рода Склиров, относившихся к «выскочке» Маниаку с презрением и завистью. Им не стоило больших усилий убедить жадного до власти Константина в том, что популярный в войсках Георгий представляет для него угрозу. Вскоре в Италию прибывают посланники, которые от имени императора поздравляют Маниака с победами и приглашают в Константинополь. На возражения, что восстание ещё не подавлено окончательно, они проговариваются, что заменят Георгия на его посту. Поняв, что в столице его снова ждёт темница, разгневанный военачальник одним ударом повалил на землю главу делегации, приказал набить ему рот и нос навозом, после чего бросить связанным в море. Солдаты, прошедшие со своим генералом не одну битву, полностью поддержали его и, возмущённые неблагодарностью и коварством константинопольского двора, провозгласили Георгия императором.

В начале 1043 года закаленная в боях армия Маниака высадилась на Балканах и начала марш в сторону столицы. По пути к ней присоединяются новые подразделения — многим в Византии не нравился новый император, алчные Склиры, возвысившиеся за короткое время, и бесконечные интриги в царском дворце. Им хотелось видеть императора достойного, честного, принципиального, который бы заботился о стране больше, чем о своём кармане. И Георгий Маниак, выходец из самых низов, всю жизнь рисковавший ради блага империи, казался им таким человеком.

С войском, посланным Константином IX на подавление восстания, он встретился на территории современной Македонии. И снова отважный Маниак лично повёл своих воинов в атаку, воскрешая в памяти образы древних героев. Воодушевлённые солдаты старались не отставать от своего гиганта-полководца, и натиск их был таким мощным, что противник оказался буквально сметён с поля боя.

Сражение продолжалось недолго, и вскоре восставшие ликовали, празднуя победу. Больше ничто не стояло между Георгием и императорской порфирой. Однако где же сам Маниак? Радость сменилась недоумением, почему триумфатор не вышел к зовущим его воинам. А на смену ему пришло отчаяние и ужас, когда полководца нашли мёртвым со стрелой, пробившей доспех. Случайный выстрел в конце битвы оборвал жизнь отчаянного бойца и умелого генерала, который, родившись в безвестности, почти добрался до трона. Восстание в Италии вспыхнуло с новой силой, и к концу его Византия сохранила в регионе лишь несколько анклавов. Но и они один за другим пали под ударами норманнов, которые, увидев слабость империи, решили выбить себе место под солнцем за её счёт. Последний оплот Византии, город Бари, пал в 1071 году.

Константин IX оставался на троне до 1055 года, после смерти Зои женившись на её сестре Феодоре. Бездарное правление, сопровождаемое интригами и восстаниями, привело к ослаблению государства, усилившемуся со смертью Феодоры и с пресечением Македонской династии. Это стало одним из факторов того, что империя не смогла эффективно противостоять вторжению турок-сельджуков, нанесших ей катастрофическое поражение в 1071 году при Манцикерте и после наводнивших всю Малую Азию.